Эксперт ИМЭМО РАН Сергей Луконин рассказал о результатах переговоров в Сан-Франциско и о том, чего ждать от американо-китайских отношений
В поместье Филоли под Сан-Франциско состоялась встреча президента США Джо Байдена с председателем КНР Си Цзиньпином. Накануне некоторые американские политологи и средства массовой информации предсказывали, что лидерам двух стран предстоит “жесткий разговор”. Другие предрекали, что “прорыва” в отношениях не будет.
О том, что принесла эта встреча, рассказывает в беседе со специальным корреспондентом INTERFAX.RU Вячеславом Тереховым заведующий сектором экономики и политики Китая ИМЭМО РАН имени Е.М.Примакова Сергей Луконин.
Жесткий разговор пошел не по плану
Корреспондент INTERFAX.RU.: Можно ли констатировать, что между лидерами двух крупнейших стран мира состоялся “жесткий разговор”, и чем он закончился? Или разговор пошел “не по плану”?
Луконин: Сразу можно сказать, что прорыва не произошло. Откровенно говоря, большинство наблюдателей этого и ожидали. И даже та тематика, которая обсуждалась между президентом США и председателем КНР, была предсказуема. Это нераспространение наркотиков, установление контактов по военной линии.
Корр.: Что имеется в виду под понятием “контакты по военным линиям”?
Луконин: Просто восстановление диалога между военными ведомствами двух стран и возобновление так называемой горячей линии, по которой военные двух стран могут связаться между собой в случае возникновения какого-то инцидента.
Корр.: Более тесного сотрудничества не предполагается? Например, совместные учения по организации спасения на море и так далее?
Луконин: Нет, конечно. Ни о каких совместных учениях речь и не может идти. Но, вместе с тем, продолжался диалог по другим базовым вопросам, в том, что касается торговли, финансов и инвестиций. Продолжалось обсуждение и тематики глобального потепления.
Предполагалось, что будут затронуты и украинская тематика, и положение в Газе. Но в открытых источниках это не подтверждается. Наверное, они что-то обсуждали, но в итоге так и непонятно, к какому выводу конкретно пришли. Или вообще пришли ли они к согласию.
Согласились не доводить соперничество до “невыносимых последствий”
Корр.: Вы назвали среди тем и экономико-финансовые?
Луконин: Косвенно из фраз Си Цзиньпина, которые он произнес на переговорах, можно предположить, что китайская сторона усиленно намекала Соединенным Штатам Америки на то, что нельзя сейчас конкурировать с ними на основе санкционного давления и торгово-экономических ограничений.
К какому результату это приведет, непонятно. Пока Байден, по крайней мере, не сделал никаких заявлений, будут ли они отменять санкции или, наоборот, будут дополнительно вводить. Подождем. Я исхожу из понимания того, что стратегическое соперничество и конкуренция между Штатами и Китаем будут продолжаться. Я думаю, что Соединенные Штаты Америки не откажутся, в том числе, и от введения дополнительных санкций в отношении Китая. Прежде всего, это касается научно-технической сферы.
Но, с другой стороны, эта встреча демонстрирует, что и один, и другой лидер понимают, что нельзя доводить экономическую конкуренцию до активной горячей фазы, до прямого столкновения.
Корр.: Председатель Си даже сказал, что возможный конфликт КНР и США повлек бы за собой “невыносимые последствия” для обеих сторон. Но вместе с тем и без прямого столкновения, путем санкционного давления можно довести дело до чрезвычайно тяжелых последствий для экономики одной и другой стороны.
Луконин: Да, вы совершенно правы. И я думаю, что Соединенные Штаты Америки сейчас, учитывая темпы развития Китая, качество развития Китая, играют ва-банк. Естественно, в Китае есть свои социально-экономические проблемы, проблемы с фундаментальной наукой. Это известно в Штатах, и они сейчас исходят из того, что если они ничего не будут делать, то очевидно, что в долгосрочной, а возможно и среднесрочной перспективе Китай как минимум станет по совокупной мощи таким же как Соединенные Штаты Америки, а при благоприятном стечении обстоятельств он обгонит Соединенные Штаты Америки. Вашингтон этого допустить не может. Поэтому они будут сохранять возможность контроля по недопущению пересечения той границы, когда соперничество и конкуренция может закончиться столкновением. Штаты этого, естественно, не хотят, и Китай тоже не хочет. Но вместе с тем, США все равно будут предпринимать любые действия, направленные на ограничение развития Китая. Я в этом уверен.
Штаты будут бить по научной сфере Китая, а Китай….
Корр.: Какими санкциями они могут нанести серьезный ущерб развитию Китая? И не являются ли санкции своеобразным “бумерангом”?
Луконин: Конечно, могут и, конечно, санкции станут бумерангом. Соединенные Штаты Америки, на данный момент, прежде всего могут затормозить экономическое развитие Китая путем недопущения к новым технологиям. Исходя из реальности, можно твердо сказать, что мы подошли к периоду, когда должна меняться технологическая база экономики. Этот процесс по-разному называют, в том числе и как шестой научно-технологический уклад и так далее.
И предполагается, что должна формироваться новая экономика на базе искусственного интеллекта, дальнейшей автоматизации и с применением беспилотных систем управления и так далее. И Штаты, естественно, будут бить прежде всего по этой сфере, тем более что Китай заявил об осуществлении очередной программы цифровизации Китая – “Цифровой Китай”.
Штаты будут бить прежде всего по научной сфере Китая. Китай, вынужден будет балансировать. Он, естественно, сейчас вкладывает очень серьезные средства в научно-технические и конструкторские разработки. Теоретически Китай, а может быть и не только теоретически, может серьезно помешать развитию экономики США.
Корр.: Это интересный посыл. В чем и как?
Луконин: Штаты сейчас проигрывают в вопросах индустриализации. Они вывезли все производство в развивающиеся страны, и потому нельзя быть уверенным в том, что они до конца контролируют производственные цепочки, цепочки создания добавленной стоимости. Надо понимать, что производство находится в другой стране, прежде всего в Китае. И Китай некоторым образом может повлиять на эту сферу.
Как Штаты собираются это сбалансировать? Во-первых, они объявляют о переносе производства в Штаты. Мы понимаем, что у Китая есть проблемы, по которым бьют Штаты. Это, прежде всего, в научно-технической сфере, но он теоретически может их преодолеть. А вот как Штаты буду переносить широко разрекламированный процесс производства обратно к себе – это большой вопрос. Во-первых, дороже рабочая сила, во-вторых, Китай сформировал хорошую производственную базу, начиная от добычи полезных ископаемых и заканчивая выдачей конечного товара. И плюс, опять-таки, в качестве допущения, но вполне реального, перед всеми может встать серьезная проблема.
В чем она заключается? Развитые страны приблизились к барьеру научного развития, за который перешагнуть очень сложно. И пока они топчутся на месте, развивающиеся страны теоретически их догоняют. По-моему, это не только в теории.
И у Америки в таком случае возникнет много вопросов. Смогут ли они перенести обратно производство? Какое производство они собираются переносить? Будет ли это производство эффективным и выгодным с точки зрения конечной стоимости продукции, которая будет выпускаться, и так далее. Поэтому обе страны могут причинить друг другу очень серьезный ущерб.
А пока – торговля как задел на будущее!
Корр.: Но пока сотрудничество между ними все-таки развивается. В каких сферах это происходит наиболее активно?
Луконин: Торговля. Несмотря на все негативные заявления, объем американо-китайской и китайско-американской торговли продолжает расти. Согласно последним данным, сокращается китайский экспорт в Штаты, но при этом общий объем торговли все равно растет.
Корр.: За счет чего?
Луконин: За счет поставки из Китая товаров массового потребления. К тому же Китай, как я понимаю, сделал стратегический скачок. Предполагая, что будут дополнительные санкции, он начинает впрок закупать американское высокотехнологическое оборудование, различные процессоры, микросхемы и прочее. Кроме того, идет обмен и некоторыми природными ресурсами.
Корр.: Китай идет на переговоры, но и готовится к будущим сложностям?
Луконин: Да, прорыва на переговорах не произошло.