«Все шведы должны действовать, чтобы укрепить обороноспособность страны в случае войны», — заявил министр гражданской обороны Швеции Карл-Оскар Болин в ходе выступления на ежегодной конференции Folk och Försvar («Народ и оборона»)
Источник фото: russtrat.ru
«Многие говорили это до меня, но позвольте мне повториться — как официальному лицу и более прямо: в Швеции может быть война», — добавил он.
Это уже второй европейский чиновник высокого уровня, высказавший мысль, что страны ЕС могут столкнуться с военными действиями. Ранее, 28 декабря 2023 года, подобную мысль высказал командующий Вооружёнными силами Нидерландов генерал-лейтенант Мартин Вийнен. В интервью изданию De Telegraaf он заявил: «Нидерланды должны всерьёз опасаться войны, а наше общество должно к ней готовиться… Россия становится сильнее».
Что происходит?
В целом происходящее можно охарактеризовать как переосмысление странами НАТО (или кандидатами в случае Швеции) всей системы безопасности — как индивидуальной, так и коллективной. Национальные правительства осознали, что НАТО не является гарантией безопасности, а военные возможности альянса имеют серьёзные ограничения. В результате усиление обороны снова стало для многих приоритетом.
В свою очередь, западные военные и оборонная промышленность, десятилетиями сидевшие на голодном пайке, не могли не воспользоваться моментом и стараются повысить уровень «военной тревоги». Чем выше он будет, тем теоретически большее финансирование на развитие вооружённых сил, производство и закупку новых вооружений удастся получить.
А что на практике?
На практике Европе и США придётся ликвидировать последствия сокращения вооружённых сил и оборонной промышленности в 1990—2000-х — после распада СССР. Дело это сложное, дорогое и долгое. Министр обороны ФРГ Борис Писториус оптимистично считает, что у Европы есть «примерно пять — восемь лет, чтобы восстановить утраченное в плане вооружённых сил, промышленности и общества».
Однако с учётом нынешнего положения дел с промышленностью в ЕС, а также чрезмерной забюрократизированности оборонного сектора и нерешительности национальных правительств реальные сроки восстановления могут потребовать в два-три раза больше времени.
Отдельной гигантской проблемой является кадровый голод, характерный как для вооружённых сил, так и для оборонной индустрии НАТО в целом. За 30 лет были утеряны многие военные и производственные компетенции, которые также придётся восстанавливать.
Кроме того, большинство молодых европейцев не горят желанием служить в армии или даже проходить альтернативную службу.
В частности, бундесвер хронически сталкивается с недофинансированием и недобором рекрутов. По словам Бориса Писториуса, по состоянию на середину 2023 года число рекрутов, желающих вступить в Вооружённые силы ФРГ, упало на 7% по сравнению с 2022 годом, а процент отчисленных вырос до 30%.
В феврале 2023 года Ева Хёгль (Eva Högl), парламентский комиссар по делам вооружённых сил, признала, что поставленная ранее цель увеличить численность бундесвера с 183 тыс. до 203 тыс. военнослужащих к 2031 году недостижима. Сейчас эта цифра пересматривается руководством ФРГ.