Уходящий президент США Джо Байден сделал то, что намеревался сделать еще в первые дни своего президентства: бросил вызов группе самых влиятельных людей страны, пообещав им воздаяние за грехи
Изображение: © РИА Новости / Сгенерировано ИИ
Эти люди — девять судей Верховного суда США, иначе SCOTUS. «Могучая кучка», которая носит мантии пожизненно и выносит окончательные решения. Формально это последняя судебная инстанция, где оценивают новые законы на соответствие основному. Фактически решения SCOTUS сами становятся общеамериканскими законами через голову президента, парламентариев и других избранных народом лиц.
В зависимости от того, какой президент — демократ или республиканец — назначит судью, этот назначенец будет нести в себе определенный идеологический заряд. Консерваторы — сторонники буквального прочтения конституции, либералы — расширенного толкования. Поскольку большинство может переходить от одной группы к другой, в истории SCOTUS полно юридических парадоксов.
Наиболее обсуждаемый в данный момент — решение по делу «Роу против Уэйда», вынесенное в 1973-м, но пересмотренное в 2022-м. В 1970-х судьи сделали право на аборт конституционным в США, полвека спустя вновь отписали штатам возможность вводить блокирующие ограничения, чем многие и воспользовались. Конституция за этот период не изменилась, просто разные составы судей приняли противоположные друг другу решения.
У либералов принято обвинять в этом «откате назад» Дональда Трампа, у консерваторов за то же самое Трампа принято хвалить. Когда он покидал Белый дом в 2020-м, опозоренный, оклеветанный и заблокированный в социальных сетях, республиканцы утешали друг друга фразой — «зато он назначил трех судей SCOTUS», то есть обеспечил консерваторам «могучей кучки» большинство на годы вперед. Расклад «шесть против трех» стал главным политическим наследием Трампа.
Джо Байден планировал пройтись по этому наследию с дубиной сразу после вступления в президентскую должность и даже учредил некий совет вашингтонских мудрецов, чтобы тот предложил ему способ перетрясти суд. Выглядело это бесстыже: тот же Байден прежде называл реформу SCOTUS «идиотской затеей». Но тогда у демократов было планов громадье, а Байдена сделали президентом в том числе для того, чтобы он перевел США на однопартийное правление.
Это казалось достижимым через серию ударов по республиканцам в момент, когда они слабы и деморализованы проигрышем Трампа. Если бы Байдену удалось дать права штата городу Вашингтону или острову Пуэрто-Рико, легализовать миллионы новых избирателей из числа мигрантов и уничтожить трамповское большинство в SCOTUS, республиканцы лишились бы возможности выигрывать выборы на федеральном уровне. США стали бы вечной демократией сиречь навсегда перешли бы под власть демократов.
Казалось, приговор составлен: демократом удалось выжить Трампа из Белого дома и получить большинство в обеих палатах Конгресса. Однако престарелый Байден слишком долго раскачивался и набирал команду, — время оказалось упущено, а после началась серия кризисов (миграционный, энергетический, афганский, украинский), на фоне которых республиканцы вернули себя контроль за нижней палатой, а большинство демократов в верхней стало хлипким из-за низкого рейтинга Байдена.
Популярный, энергичный, деятельный президент, может, и смог бы выполнить партийную задачу, но Сонный Джо был к этому непригоден. Все быстро забыли, что существует какая-то комиссия, которая вырабатывает для Байдена реформу главного суда страны. Но теперь, когда президентствовать осталось всего полгода, а Байден превратился в особо хромую утку, эта утка внезапно выложила на стол план покорения SCOTUS, причем, не от комиссии вашингтонских мудрецов, а как будто свой собственный, которого никто в партии не видел.
Президент бушевал. Он обвинил суд в «экстремистских решениях», подорвавших доверие общества и «подотчетность демократии» (то есть, как мы понимаем, демократам), и выписал ему «лекарство» из трех компонентов.
В конституцию впишут пункт о том, что «никто не выше закона». Суд получит новый этический кодекс, который обяжет судей отчитываться о подарках и запретит им любую политическую деятельность. Наконец, срок полномочий судьи будет ограничен 18 годами, и каждые два года действующий президент США будет назначать нового судью.
Первые два пункта — подпорка для третьего, главного. Это отсылки к недавнему (и крайне непопулярному) решению SCOTUS о неподсудности президента за президентскую деятельность (эдакий подарок Трампу, осложнивший жизнь прокурорам по его делам) и скандалу вокруг патриарха консерваторов в суде — 76-летнего Кларенса Томаса, который позволял накрывать для себя поляну крупным спонсорам республиканцев (что народу тоже не понравилось).
Сама реформа крайне радикальна, и в случае принятия изменит в США многое. Шансов на то, что ее удастся осуществить за полгода, нет: республиканцы не позволят, сил им для этого хватит. Но для Байдена, который в ответ на обещание зарубить его затею, огрызается и храбрится, это задел на будущее, в котором его, как политика, уже не будет. Это жест, устремленный в вечность.
Байден понимает, кто он сейчас для собственной партии: крестный отец вороватой семейки, лоббист военных корпораций, а в прошлом — расист и сексист, выдавленный из политики за дряхлость. Та самая «баба», которую скинули с возу, чтоб Камале Харрис стало легче.
Вместо этого он предпочел бы войти в историю как президент, обеспечивший стране суд в духе «новой этики».
Пусть Байден и отжившая натура, но политик опытный и хитрый — понимает, куда ветер дует. Он хочет, чтобы на экскурсиях в президентскую библиотеку его имени будущим поколениям американцев рассказывали про белого рыцаря, который победил оранжевое чудище (то есть Трампа) и начал прогрессивную реформу суда, который потом присудил женщинам многомиллиардную компенсацию за годы патриархата, гарантировал детям право на смену пола на уроках труда и обязал включать чернокожих в любую группу из трех человек.
Сомнительный, конечно, способ войти в историю. Но других у Байдена не осталось.
Дмитрий Бавырин, РИА