Количество беженцев в Курской области неумолимо приближается к ста тысячам. Подавляющее большинство из них – это те, кто вырывался прямо из эпицентра обстрелов, по простреливаемым дорогам, под прицелом артиллерии и ударных беспилотников, с одной только надеждой: выжить. News Front пообщался с некоторыми из числа тех, кому удалось спастись
Есть те, кому не всё равно
Небольшой мотель вдоль дороги, ведущей из Суджанского района, по объездной Курска – в соседнюю область. На лавочке у здания супружеская пара лет пятидесяти на вид, сидят, прижавшись друг к другу, о чём-то негромко говорят. Так уж принято в последние дни, определяя по лицам людей, по их настроениям, осторожно спросить:
– Вы из Суджи?
Эвакуировались ещё шестого числа, в ночь, когда всё только начиналось – интуиция не подвела. Массированные обстрелы города начались гораздо раньше, но до последнего была надежда, что это – лишь обстрелы, как бы страшно не звучала фраза. В то, что враг предпримет попытку прорыва, не верил, кажется, никто.
Тем не менее, случилось то, о чём сегодня говорит вся страна. И Наталья, одна из эвакуировавшихся, это тоже человек, о ком во множественном числе говорят все вокруг: беженцы. Самое страшное слово, вне зависимости от региона.
Считают ли они себя сами беженцами – вопрос. В комментариях в социальных сетях тоже уточняют, это определение нельзя применять к данной ситуации, но а как иначе? Супружеская пара вырвалась из Суджи с документами только на руках, думали, что выезжают на сутки, двое – максимум. Остановились в придорожном мотеле, сняли номер на ночь. А в итоге, уже неделю здесь, без вещей, денег, а самое страшное – понимания будущего.
«Утром спустились вниз, спросили у администратора, где можно позавтракать, разговорились. Администратор узнала, что мы из Суджи, кому-то позвонила сразу, а потом говорит: владелец гостиницы сказал, что мы можем жить бесплатно», – эмоционально вспоминает этот момент женщина.
По её словам, изначально речь тоже шла лишь о нескольких сутках, но по мере того, как развивалась ситуация, им объявили: бесплатное проживание будет столько, сколько потребует того ситуация. Пара пыталась настоять: будут помогать по мере возможности: убирать территорию, мыть посуду, заниматься по хозяйству внутри, но всякий раз слышала категорический отказ.
«Владелец гостиницы потом приехал сам сюда, встретился с нами. Сказал, что ничего не нужно, просто мы будем жить здесь бесплатно столько, сколько нужно. И питаться. У нас завтрак, обед, ужин, ничего не берут за это. Мы очень благодарны. Мы даже не думали, что такие люди есть, и что они нам встретятся!»
Покуда я беседую с этой парой, на порог спускается ещё один мужчина, тоже спасшийся из Суджи. Он выезжал немногим позднее, и вполне может говорить о себе, что спасся лишь чудом. Жизнь вообще порой необычно всё складывает.
«У меня гараж, там подъёмник, и машина стояла в ремонте. Ну, делал… Потом начало прилетать, сначала по округе, потом совсем рядом. А потом легло так, что стёкла посыпались. Понял, что нужно куда-то выезжать. Побежал в гараж, не поверите, за два часа машину починил, собрал и помчался», – теперь уже со смехом вспоминает Сергей.
Как и многие другие жители Суджи, находящейся в низине, первую ночь он пытался провести на удалении от города: выехать в сторону от вражеских обстрелов, переждать там, вернуться обратно. Но реальность оказалось жестокой.
«Остановился в поле, на обочине. Думаю, подремаю немного, а там вернусь назад. И тут как легло, ещё раз, ещё! Один снаряд совсем рядом, меня чудом не зацепило! Я схватился, дёрнул дальше, а там уже машины горят по трассе, и сосед звонит. Спрашивает, где я, в городе? Ответил, что нет, а он кричит: не возвращайся, тут ад!»
Остался только паспорт
На пункте выдачи гуманитарной помощи мы общаемся с курскими волонтёрами, преимущественно девушками и совсем юными девчонками. Близится начало нового учебного года, им бы – догуливать последние летние дни, пока родители отпускают до глубокой ночи и встречать рассветы, которые здесь, в Курске, по-особенному красивые.
Но вместо этого с рассвета до заката они здесь, на гуманитарной базе: принимают посылки от неравнодушных и централизованные заказы, формируют посылки на фронт и собирают наборы для мирных жителей. Очередная семья подходит в индивидуальном порядке – услышали, что здесь можно получить помощь.
Мужчина и двое женщин, на камеру общаться отказываются наотрез, понять их тоже можно. Но как только я убираю телефон в карман, слёзы хлынули рекой, эмоции здесь сдержать они не могут. Вырываться приходилось прямо под обстрелом, и то, что миновало их, но застало иных на этом пути, видели своими глазами.
«Мы выехали, когда уже сообщили, что началось наступление. Прорывались по дороге. Прилетало и слева, и справа, и по дороге тоже прилёты были. Мы думали, что нас убьют… Мы видели много машин, сгоревших, на дороге. Мы думали, что тоже умрём, как другие, там столько машин…» – женщина, имя которой даже не удалось узнать, снова заливается слезами.
Самим волонтёрам не с первого раза удаётся выяснить, в чём нуждаются эвакуированные: события последних нескольких суток оставляют свой отпечаток на эмоциональном состоянии людей. Тем не менее, срабатывает, возможно, одно из самых главных обстоятельств: неравнодушие окружающих. Тот факт, что рядом есть те, кто готовы помогать и поддерживать, даёт немалое.
На это же надежда и у тех, кто сегодня пребывает в палаточном лагере, развёрнутом силами МЧС. Сотни людей, сменяющих один другого. Целый городок, возведённый на ровном месте спасателями, куда прибывают одна машина за другой, откуда уезжают один за другим автобусы, а параллельно, точно так же, одни за другими, идут неравнодушные куряне. Один за другим. Один за другого. В этом вся суть. Трагедии и спасения русского народа.
«Мы от нашего предприятия, вот, собрали машину, привезли. Тут детское питание, продукты. Чем могли», – мужчина на легковом автомобиле не хочет сниматься на камеру, сам немногословен. Приехал на лагерь, выгрузил багажник и умчался назад. То ли на работу, то ли снова загружаться.
Одежда, вода, базовый набор лекарств, – всё это сегодня крайне необходимо, ведь некоторые люди спасались из-под обстрелов в чём были, хватая в лучшем случае документы, забывая о деньгах, а уж тем более о чём-то ином.
«Вот, сидим… – средних лет женщина делает жест, мол, посмотрите, во что одета: лёгкие домашние штаны и старенькая футболка, видимо, бои в Судже застали её в тот момент, когда она занимался домашним хозяйством. – Как были с мужем, так и прыгнули в машину. Паспорта хоть успели схватить…»
Спасатели, которые занимаются приёмом эвакуированных на перевалочный пункт, подтверждают: подавляющее большинство людей здесь – это те, кто к экстренному отъезду готовы не были. Большие проблемы люди испытывают с вещами, медикаментами. Впрочем, если говорить уже о ситуации в самом лагере, то здесь уже никаких проблем не наблюдается: гуманитарная помощь идёт нескончаемым потоком, тут же сортируется и выдаётся нуждающимся.
Несколько волонтёров со списками обходят палатки, выкрикивая поочерёдно фамилии. Прибывающие сюда могут тут же обратиться за помощью, составив перечень необходимого, волонтёры на складе формируют адресный набор и передают его в руки. Помимо этого, на небольшой площадке перед лагерем выставлены столы, с которых каждый может брать то, что посчитает нужным. Одежда, обувь, продукты, вода,
Тут же замечаем страшный момент, он всегда работает как лакмус в таких ситуациях: это десяток коробок со всевозможными видами конфет, печенья и других непременных радостей для детей любого возраста, и все эти коробки почти нетронуты. Дети проходят мимо них почти равнодушно…
Эвакуация продолжается
Новости с передовой звучат из каждого телевизора, куда не брось взгляд, если человек внимательно смотрит в экран телефона, значит – он тоже в ленте последних событий. Люди тщательно изучают каждую новость, рассматривают в деталях фото и видео, большинство – то ли в надежде увидеть свой дом, то ли боясь этого.
«Не знаем, что там… Вообще, уцелел, или в руинах… Нам с женой по шестьдесят уже, как? С начала всё начинать? – мужчина невесело смеётся. – Нет, не получится. Ну, что уж, будем как-то жить…»
Другому мужчине не повезло, об этом он уже знает: прибывшие накануне беженцы оказались его соседями по улице, они сообщили ему, что дом оказался разбит. Эмоций на лице его почти нет, и остаётся лишь догадываться, что творится у него в эти минуты внутри. Впрочем, как говорит он сам, выражая общую мысль всех, кто находится здесь, каждому из выехавших уже повезло в главном: они выжили.
Количество эвакуированных из прифронтовой зоны Курской области неумолимо близится к ста тысячам. Это огромные цифры, особенно на фоне того, что происходит всё именно в таких условиях и обстоятельствах, хотя и в положительном свете представляет экстренные службы и администрацию региона.
С неразберихой и сумятицей первых дней удалось справиться быстро, наладить все ключевые направления, в первую очередь, при поддержке военных и сил местного ополчения. Увы, нет возможности сделать главного: в один момент остановить страдания мирных жителей. Ведь речь идёт не только о непосредственно зоне ведения боевых действий, но и о многокилометровой зоне прифронтовой, куда перманентно наносятся удары из тяжёлой артиллерии и с помощью беспилотников.
Сколько придётся оставаться вдали от дома, никто уже загадывать не берётся. Боятся. Надежды о том, что это вопрос нескольких суток, были нещадно разбиты ракетами РСЗО и FPV-дронами врага, теперь загадывать страшно.
Георгий Медведев, специально для News Front