Как вам такая перспектива: Африка — мировой эпицентр технологического развития, мотор глобального роста? А ведь это происходит, хотя понятно, что медленно. Но уже сегодня такой вариант всепланетного будущего иной раз ясно обозначается благодаря внезапному девятому валу публикаций на эту тему
Изображение: © РИА Новости / Сгенерировано ИИ
Публикации приурочены к проходящему в Пекине с 4 по 6 сентября саммиту FOCAC — Форума сотрудничества Китая и Африки — с участием высших лидеров более 50 государств континента (всего стран там 54). Как оценивать такие форумы, где встречаются и говорят тысячи людей и проходит одновременно множество заседаний (кстати, точно как на проходящем в то же время ВЭФ во Владивостоке)? Оценивать можно в том числе по взрывному эффекту прозвучавших или опубликованных там данных. По которым видно, к чему идет весь мир, а не только Африка.
Если коротко, то так: закончен длинный первый этап сотрудничества Китая с Черным континентом. Начался новый, ключевые слова в котором: индустриализация, модернизация, выращивание талантов. До того речь шла о создании инфраструктуры для развития. Но она в целом уже создана, хотя старые проекты будут доделываться, появятся и новые.
Если вы хотите получить в одном флаконе все гадости на тему «Китай — Африка», то это у Bloomberg, конечно, где же еще. Тщательная запись ненавидящего шипения коллективного Запада. Шипения насчет «долговой ловушки» — Китай дает денег африканцам по «непрозрачным схемам» — или насчет остановленных проектов (то, кстати, была коронавирусная пауза, когда останавливалось много чего другого по всему миру).
Почему злобствуют? А потому что раньше расслабились, махнули рукой на Африку. Сейчас сильно по этому поводу огорчаются. История такая: в начале 90-х Африка перестала быть полем соревнования СССР и США, Запад к ней сильно охладел. Максимум — были встречи тогдашней G8 с общими рассуждениями о том, что надо бы как-то подбросить африканцам благотворительности.
Сегодня пекинская «Жэньминь жибао» напоминает: в 90-е западные инвестиции и помощь вошли в пике, ВВП континента вместо роста начал сокращаться, а долги Африки к 1994 году составили более 80% от всего ее коллективного ВВП. Это к разговору о «долговой ловушке». В итоге лондонский The Economist опубликовал ставшую печально знаменитой статью «Безнадежная Африка» в 2000-м. Но именно в том году был создан африкано-китайский FOCAC и началась новая жизнь континента.
Стартовала работа и вправду с инфраструктуры. Дело в том, что Китай, без особого шума работавший в Африке с 60-х, давно уже определил там ключевую проблему: современные дороги если и были, то не соединяли страны континента. Они вели вовне, к портам, через которые колонизаторы вывозили или ввозили что хотели. Не было никакого единого африканского рынка. Что задирало цены на любые проекты внутри континента, иногда на 30%.
За это время с китайским участием и прежде всего финансированием построено десять тысяч километров железных дорог, 100 тысяч километров шоссе, более 1000 мостов, почти сто морских портов и 66 тысяч километров ЛЭП. Будут строить и дальше — сегодня в Пекине активно обсуждалась замершая дорога из Кении в Уганду и прочее.
Соединить, скрепить целый континент металлом и асфальтом — это было эффектно, и мало кто замечал совсем другие достижения, вроде бы и пустяковые. Ну это они поначалу казались пустяками. Но их было много и становится все больше. Вот, скажем, инвестиционный проект: фабрика стекла в Танзании сгенерировала 1012 рабочих мест и еще 3857 мест у смежников. Или «план развития талантов», согласно которому китайцы учат по всей Африке… учителей, которые будут знать китайский и растить на местах будущих гениев хай-тека.
Еще раз: главное и ключевое свойство новых отношений двух партнеров сегодня в том, что упор делается на модернизацию, на самые современные технологии — и не забудем, кто в сегодняшнем мире технологический лидер. Подсказка: не Запад. Понятно, что Африка с жадностью импортирует высокотехнологичные товары из Китая, рассчитывая, что дальше все это окупится. Пока что баланс сводится с заметным дефицитом для африканцев — примерно как в торговле США и Китая. Товарооборот Китая с Африкой вырос до 282,1 миллиарда долларов, то есть он примерно в десять раз больше, чем у Африки и России. Но с упомянутого 2000 года в Китае вырос средний класс, численность которого определяют в 400 миллионов человек. И они покупают товары в том числе у Африки.
Итак, это вчерашний день — говорить о том, что на этом континенте у Китая получилось то, чего там не смогли или не пожелали делать западные колонизаторы. Вчерашний день также — говорить об инфраструктуре как о фундаменте для будущих достижений. Потому что этот фундамент уже есть и впереди новый этап развития. Несомненно, сложный, вероятно, с ошибками и кризисами. Но в итоге будет какая-то качественно новая африканская экономика, с точками и зонами роста — как в сельском хозяйстве, так и во всем, что составит в завтрашнем мире высокие технологии развития.
Здесь можно вспомнить, что аналогичный случай был в 60-е в Восточной и Юго-Восточной Азии. Тамошние малые тигры и драконы, с которых начиналось азиатское чудо (к нему подключился потом и Китай), попросту производили или покупали сразу все новое, перепрыгнув через несколько этапов технологического развития, которые Запад проходил долго. И дальше большинство стремительно развивавшихся азиатов смогли удержаться на переднем технологическом крае, а потом и сами стали этим самым передним краем.
Но что уж такого уникального в Африке, чтобы считать только ее будущим чудом, лидером мирового развития и так далее? Да ничего. Дело в том, что ровно такую же стратегию Пекин проводит и на Ближнем Востоке, и в Латинской Америке, просто Африка стала тут чем-то вроде первого испытательного полигона для пекинских и аналогичных стратегий развития больших территорий с разными государствами на них. Но нет никакой гарантии того, что через несколько лет те же стратегии не сработают где-то еще. Так же сработают, а то и лучше.
Может быть, в завтрашнем мире впавшие в системный кризис европейцы или американцы попросят Китай повторить на их территории африканское чудо? Все возможно.
Дмитрий Косырев, РИА