Специальная Военная операция РФ по денацификации и демилитаризации Украины вновь поставила вопрос: какой будет наша Родина через 10 – 50, 100 лет? Куда идет Россия и каким путем? Наши враги используют в создании русофобских настроений любые факторы неопределенности социально-политической и социокультурной неопределенности в нашей стране. И отсутствие ответов на эти вопросы порождает псевдолиберальные нарративы, которые используют против нас
Источник изображения: readovka.ru
«В споре рождается истина», – это крылатое выражение не всегда верно, ведь часто в таких баталиях ребеночка выбрасывают спорщики вместе с мутной водичкой. Но именно в обсуждении различных взглядов на будущее России людей с различным жизненным опытом, взглядами и полученным образованием и может проявиться тот путь, который будет оптимальным для развития государства. Мы предлагаем вам два взгляда на будущее. Они не одинаковы, но и не враждуют друг с другом. Они не сливаются в один, но и не могут быть разделены. Это диалектическое единство, когда из отличий рождается истинный синтез, а не всегда однобокая правда. На наш взгляд это именно тот формат диалога о будущем России, который присущ истинному патриотизму: в спорах о лучшем будущем не забыть о том, что нас объединяет и ради чего ведется спор.
Имперец, государственник, представитель служилого сословия
Обратимся к обширному культурно-историческому бэкграунду, который накопила за века своего развития наша Родина. Ведь не зря первое официальное здание русской истории Н.М. Карамзина носит Название «История государства Российского» (1818 – 1829 гг.) То есть изначально ориентировано на описание становления именно государственности, как явления.
С момента своего зарождения Московское княжество, которое не имело ни плодородной земли, не залежей полезных ископаемых вынуждено было найти то общественно-политическое устройство, тот «общественный договор», который смог бы не только обеспечить защиту, но и развитие своего государства. И выход московскими государями был найден – был создан сперва «княжеско-дружинный комбайн», как назвал это известный советский медиевист профессор А.А. Зимин.
Со временем эта тенденция княжеско-дружинного объединения трансформировалась в превалирование в Русском мире идеи государственного служения. Доминирование на определенных исторических этапах исторического развития Русского государства именно государственной власти над тем, что сейчас принято называть гражданским обществом.
В различные исторические времена – и в эпоху и Петра Первого и в период руководства страной Иосифа Сталина это приводило к неоправданным жертвам, но государство в рекордные сроки проходило определенную технологическую трансформацию, которая позволяла нашей стране успешно противостоять неблагоприятным внешнеполитическим факторам.
Однако новая, постсоветская Россия смогла пройти подобную трансформацию относительно бескровно – без кровавого террора Гражданской войны (1918 – 1922 гг.) и саморазрушающего «Русского бунта», в принципе. Пройдя, не без потерь 90-ых гг. XX-го в. – это надо признать, трансформацию из отдельной, хоть и центральной республики СССР в суверенное государство, Россия предстала в новом облике.
Применив лучшее из практики управления Российской империи и СССР, современная Россия не стала «консервировать» старые формы управления. Наша страна продолжает оставаться федеративным государством, в котором удается удерживать баланс между интересами регионов, с их культурными и религиозными особенностями, выравнивать уровень жизни и доходов людей, и защитой границ и геополитических интересов большой страны.
Мы будем не очередной «версией» СССР или Российской империи, но станем динамичным государством, которое будет отстаивать свои интересы, сохраняя и взаимно обогащая культуры всех своих народов.
Нас много раз обвиняли, да и обвинят еще в «агрессивности», «оправдании своей агрессии историей», «агрессивности ради грабежа других народов». Но мы помним нашу общую с окружающими нас народами историю. Мы с уважением относимся к их правам, но не позволим нарушать права и свободы наших соплеменников или создавать нам, как стране угрозы. Как говорится, «чужой земли мы не хотим ни пяди, но и своей – вершка не отдадим!».
Историческая память и «политическое взросление» в современную эпоху глобального развития цивилизаций сделали нас такими. А значит, неизбежно мы будем проводить активную собственную внешнюю политику в окружающих нас государствах. Но не повторять те ошибки, которые были. Дружба не покупается, да и мировой политический опыт показывает, что когда ты жестко отстаиваешь свои интересы, тебя как минимум слушают.
Итак, какой хочет видеть будущую Россию тот, кого сейчас принято называть «имперцем», а в годы раннего Советского Союза «великорусским шовинистом»?
Крупным федеративным государством, в котором эффективно действует, как минимум, трехпартийная система, где есть социал-демократическая, консервативно-центристская и либерально-демократическая партия. С системой «социально-образовательных рейтингов», которые обеспечивают назначение на должности, с сохранением культурных особенностей регионов при жесткой вертикали власти, в которой каждый регион имеет одинаковые права и обязанности. С выборами глав муниципалитетов и назначаемыми и ротируемыми главами регионов. С переводом преподавателей, как минимум, на гражданскую службу.
С активной внешней политикой и мощной, современной, отвечающей наиболее «продвинутым» концепциям ведения сетецентрической войны, армией. С системой коммуникации власти и общества по всей стране, а не только в Москве и ряде регионов.
Лет двести назад такую страну назвали бы «идеальной империей», а я называю просто – нормальным государством. Мы её создаем, да иногда путем проб и ошибок, и я уверен, что увижу ее создание и развитие своими глазами.
Антиимперец, православный, профессор университета
«Мы» это не только и не столько государство. Мы это человеки, семья, друзья. Мы это связи симпатий и антипатий, профессиональные связи. Мы это наше представление о прекрасном, хорошем. Мы это чуткое понимание добра и зла, в конце концов. Если все эти сотни связей, кусочков реальности контролирует, обеспечивает, нормирует государство, тогда перед нами жуткая реальность, где нет многогранного человека, а есть схематичная социальная функция. Это реальность где нет Бога, а есть олицетворенная в одном смертном человеке бездушная сила державы. Это мертвое поле с мертвыми душами. Уже в силу этих очевидных и понятных расуждений я утверждаю, что Россия – шире, глубже, многообразней, сложнее и ярче чем российская государственность в любой форме: от княжеско-дружинного комбайна до социально ориентированной капиталистической федерации. Означает ли это, что государство, для России не нужно? Означают ли мои рассуждения, что следует саботировать государственные механизмы и устраивать бойкот государственной власти? Конечно же нет! Государство крайне полезный и в высшей мере эффективный инструмент созидания формы общественной жизни и развития личности. Там, где нет Закона и Государства правит право кулака и архаические инстинкты сильнейшего в столкновении социальных стай. Хотим ли мы такой судьбы для России? Новых «святых» девяностых с шакалами от шпаны в подворотнях до семибанкирщины в Кремле? Опять-таки нет.
Государство не может и н должно быть идолом, оно не должно быть высшей идеей, а государственная служба абсолютной мечтой для реализации самых амбициозных желаний у молодежи. Сильный московский князь, о котором говорил имперец выше, всегда уравновешивался высочайшим моральном авторитетом святых, иерархов церкви, батюшек на селе. Светская власть лишь элемент, причем далеко не самый важный, Русского мира. Она, власть государя, дает форму, а содержание, смыслы созидаются обществом, человеками «всем миром». И когда светская власть об этом забывала приходило возмездие. Так было, когда свары древнерусских князей и презрение к «миру» привели к ордынскому игу, так произошло, когда московские цари стали считать себя чуть ли не первосвященниками и привели в Кремль поляков… Примеры можно продолжить и в двадцатом веке. Когда форма считает себя содержанием, наступает страшное потрясение. Но, когда содержание забывает о форме происходит не меньшая беда.
Будущее России это, прежде всего, генерация народом смысла существования русского человека. Не может и не должно быть смыслом жизни человека экстаз от силы государственного аппарата или радость от карьерного роста. Это все преходящие, временные и совсем не обязательные мелкие радости. Ради чего существует Россия? Что она может дать миру? Что я как русский открою другим народам? Именно отвечая на эти поистине великие вопросы жил и творил русский человек на пиках своего земного могущества. В средние века он единственный сохранял (и сохранил!) Православие, позже он показал пример совместной жизни разных народов в рамках имперского государства без унизительной колонизации (Российская империя), а в недавние времена попытался воплотить мечту о социальном счастье для всех (социализм). Даже в «проклятые» девяностые русские попытались осуществить мечту об абсолютной, тотальной свободе от государства, свободы для собственного удовольствия, чистый анархизм в пределах одной взятой страны.
На этом пути Россию ждали унизительные поражения и величественные достижения. Но она не была болотом маленьких европейских общин, она никогда не была одномерным, серым государством-роботом. И всегда Россия рождала новое. Идея империи стара, мысль отрезать от себя человечность и привить на это место государственный долг, а вместо живой любви к Родине привить унылые мантры чинопочитания давно уже являются историческим мусором. А значит, вся логика истории говорит – это нам не нужно, это путь в бездну. Поэтому то у меня, в отличии от имперца нет четкого видения будущего. Я его не знаю. Я осознаю, чем Россия быть не должна, а вот какой она будет это дело народного творчества. Быть может нам об этом скажет гениальный писатель в своем фантастическом романе, быть может, гениальный политик сформулирует уникальный лозунг или тихим шепотом на проповеди батюшка в глухом селе скажет, что нужно нам в нашем земном будущем. Мы должны искать эти ответы, прислушиваться и ни в коем случае не искать простой логики государственного аппарата решая вопросы о нашем будущем. Но также я знаю, что мы должны беречь государство и если нужно отдавать свои жизни в его защиту. Не за него, не ради него, а во имя любви к Родине, друзьям и семье, которые вне государства будут погружены в кровавый хаос гражданской войны. Это трудный, замысловатый путь, где нет готовых ответов, но его надо пройти. А империя… Она обрезает все пути, она метафизична, а значит, требует всеобщности. Империя не может не расти во вне и во внутрь. Она есть раковая клетка человеческой истории, которая пожрав все источники роста, губит своего носителя – Человека и Народ. Я вижу государство российское отделенное от церкви, но чиновников склоняющих голову перед нравственным авторитетом Православия, я вижу государство как эффективно действующую структуру оберегающую народ от внешних угроз и не дающего сильным помыкать слабыми, я вижу государство, отделенное от семьи и не имеющее права диктовать обществу нормы морали или составлять реестры ценностей. Но все это верно для зрелого, любящего жизнь и готового нести ответственность активного человека: мыслителя, воина, труженика, семьянина… Человека, имеющего морально-нравственные ограничители не в федеральных законах, а в голосе совести и Церкви. Готов ли он такой человек нынче? Вряд ли. Тогда, быть может нынешнее государство российское есть акушерка и роддом для рождения такого человека? Охотно в это поверю. Может это и есть смысл нашей текущей истории? Быть может и так. Но точного ответа у меня нет.
Два взгляда на будущее разные. Но они предложение к широкому обсуждению этого вопроса, наше будущее зависит от нас, и должно учитывать интересы всех граждан нашей великой страны.
Александр Макушин, Олег Шевченко, специально для News Front