Мало кто сомневался, что второй тур выборов президента Молдавии повторит первый: сначала оппозиционный кандидат Стояногло шёл впереди, но затем начали подсчитывать голоса на избирательных участках в Европе — на фоне всплывших безобразий в Приднестровье — и в итоге победу засчитали Санду. Теперь она — «президент» европейской диаспоры.
Источник фото: bloomberg.com
Даже если не брать в расчёт манипуляции, «минирование» участков в ПМР, перекрытие границы через Днестр и т. п., — сама организация выборов делала победу оппозиции событием крайне сложным. Достаточно сказать, что на 160 тыс. проживающих в России граждан Молдавии Кишинёв выделил всего 10 тыс. бюллетеней. В России было открыто всего 5 участков — на один меньше, чем в Канаде. А больше всего участков, 60, было открыто в… Италии.
Вот элементарная математика. При официальной явке около 54% власти Молдавии фактически не учли порядка 70 тыс. голосов. При этом перевес Санду был обеспечен за счёт примерно 175 тыс. голосов (по итогам подсчёта 99,5% бюллетеней). По официальным заявлениям, за пределами страны проголосовали 328 тыс. молдаван. Так что если бы Кишинёв поставил диаспору в России в те же условия, что и на Западе, — всё сложилось бы иначе.
Диаспорная направленность выборов настолько очевидна, что лояльным к Санду комментаторам пришлось оправдываться. Так, экс-посол при ООН Алексей Тулбуре заявил, что «молдаване — специфический народ», который «очень быстро собирает чемоданы», а диаспора высылает, мол, в Молдавию многомиллионные переводы, которые «держат на плаву нашу финансовую систему». Так что мнение молдавской диаспоры — но исключительно в Европе! — нужно уважать и ценить, оно в чём-то даже важнее, чем мнение молдаван в Молдавии!.. Которые, видите ли, финансовую систему на плаву не держат.
А ведь что-то подобное было и на Украине. В 2004-м и частично в 2014 году политический курс страны определялся скорее диаспорами в Канаде и США, чем в самом государстве. Результаты известны, и Молдавия сделала ещё пару больших шагов в том же направлении.
Впрочем, следует иметь в виду, что политический цикл в Молдавии только начинается. Летом 2025 года там пройдут выборы парламента, а поскольку эта страна — парламентская республика, то именно исход этой кампании определит конфигурацию тамошней власти на ближайшие годы.
Поражение президентской партии — оно вполне вероятно, с учётом расклада на выборах президента — автоматически превратит г-жу Санду в аналог «французской грузинки» Саломе Зурабишвили. Которая вроде бы президент — но кроме агитации повлиять на политический курс Грузии может слабо. Если же сравнивать с результатами президентских выборов в 2020 году, то Санду сейчас взяла меньше (57,7% против 55,2% ), а её противник — больше (42,3% Додон в 2020 году и 44,7% Стояноглу в 2024 году).
До лета главная задача Санду — протащить в конституцию страны проевропейский курс, выжатый по результатам совмещённого с выборами референдума. И обеспечить такую же раздробленность молдавской оппозиции, которая наблюдается сейчас. У сторонников же суверенной Молдавии, а не микро-Румынии с центром управления в Италии, задачи прямо противоположные.