Тема неминуемых территориальных уступок, на которые Украина будет вынуждена пойти в рамках потенциальных мирных переговоров, укрепляется в повестке западных СМИ. Все чаще появляются инсайды о том, что в США постепенно формируется консенсус-позиция относительно нереалистичности планов Киева о полном или хотя бы частичном возврате территорий. И хоть вопрос территорий не является первостепенным ни для одной из сторон конфликта, кроме, пожалуй, самой Украины, он будет оказывать чрезвычайное влияние на все остальные треки переговорного процесса, а также на глобальные вопросы безопасности
Признание неизбежного
И в окружении Д.Байдена и команде Д.Трампа склоняются к тому, что Россия сохранит за собой 20% территории Украины, которые сейчас подконтрольны российской стороне, сообщает The New York Times.
Ранее в Financial Times появлялись сообщения о том, что страны проукраинской коалиции все чаще обсуждают план, согласно которому Украина должна будет отказаться от претензий на часть территорий.
Трамп признает нереалистичность идеи «вытеснения» России с бывших территорий Украины, это начинают понимать и другие, заявил советник Трампа по нацбезопасности М.Уолтц в эфире телеканала ABC.
Позиция Украины по данному вопросу остается непоследовательной и хаотичной. После срыва Стамбульских договоренностей Киев транслировал жесткую позицию возврата к границам 1991 года. Затем Офис президента постепенно начал смягчать свои комментарии и говорить о возможном возврате к границам 2022 года, а Зеленский признал нехватку сил у ВСУ для возврата территорий силовым путем. Однако когда в паблике начали звучать идеи о том, что Украина могла бы пожертвовать частью территорий ради вступления в НАТО, Зеленский снова заявил, что Киев «не торгует территориями».
Сейчас, когда, судя по заявлениям официальных лиц США, Германии и ряда других стран, Украину не ждут в НАТО, вопрос о «торге территориями» является закрытым, и Украина вынуждена будет пойти на уступки не ради членства в Альянсе, а ради завершения конфликта. Такая «сделка» наиболее серьезное влияние окажет на саму Украину, однако пересмотр границы затронет и другие вопросы глобальной политики.
Украина
Внутриполитический кризис. Завершение конфликта обяжет власти Украины прекратить военное положение, что автоматически запустит процедуру подготовки к очередным выборам. В законе о военном положении прописаны четкие временные рамки.
Действующие власти, конечно, могут отказаться от ранее озвученных тезисов о невозможности проведения выборов во время действия военного положения, и, понимая выход на провальный для них мирный договор, провести выборы до его подписания, чтобы попытаться сохранить свои позиции на следующие пять лет. Однако базовым сценарием остается проведение выборов уже после подписания мирного договора, и в этом случае команда Зеленского столкнется с мобилизационным кризисом и критикой бессмысленности военных действий и жертв, на которые пошли украинские власти, отказавшись от Стамбульских договоренностей.
Учитывая особенности политической культуры Украины, наличие у действующих властей внушительного репрессивного аппарата, а также значительное число граждан с боевым опытом, Украина по итогам переговоров рискует столкнуться с полномасштабным и затяжным внутриполитическим кризисом с витальными угрозами украинской государственности.
Демобилизация и идеологический слом. При любом сценарии завершения конфликта Украина бы столкнулась с политическими последствиями эффекта общественной демобилизации. Власти целенаправленно откладывали решение большого числа проблем, указывая на приоритеты военного времени.
Однако территориальные потери и вероятные уступки по другим вопросам выступят катализатором идеологического слома. Коллапс целей, которые декларировались украинской властью на протяжении трех лет, приведет к кризису национальной идеи.
Ей бы могла стать идея послевоенного восстановления, однако в условиях оттока населения и значительных территориальных потерь новые власти Украины столкнутся с вызовами перепридумывания государственного мифа.
Ресурсная база. Обсуждение территориальных уступок Украины также затрагивает вопросы потери важнейших для Киева ресурсов. Значительная часть энергобаланса Украины ранее основывалась на использовании угля из Донбасса: металлургическая, энергетическая и химическая промышленность. Потеря угольных шахт приведет к сокращению объемов добычи, что отразится и на промышленности, и на экспортном потенциале.
Теряется связка «шахта—коксохим—металлургический комбинат», поскольку предприятия, расположенные близко друг к другу, обеспечивали непрерывный производственный цикл.
С начала военной операции Украина утратила контроль над двумя из четырех месторождений лития — ключевых экономических ресурсов, пишет американский портал OilPrice.
При таком объеме потерянных ресурсов Украина рискует потерять промышленность, что одновременно спровоцирует экономический и социальный кризисы.
Россия
Интеграция и восстановление новых регионов. Процесс политической, правовой и инфраструктурной интеграции новых регионов начался с момента их присоединения к России. Так, в новых регионах уже давно сформированы властные институты, приняты необходимые для формирования нормативного каркаса правовые акты, новые регионы подключаются к нацпроектам.
Однако процесс интеграции и восстановления новых регионов тормозятся активными боевыми действиями, а также постоянным расширением подконтрольных территорий за счет продвижения ВС РФ. Завершение горячей фазы конфликта, закрепление международно признанных государственных границ позволило бы ускорить эти процессы.
Власти посылают оптимистичные сигналы, отмечая, что опыт интеграции Крыма и Севастополя может быть широко использован в новых регионах.
Ресурсы и новые вызовы. Новые регионы пострадали в ходе боевых действий и требуют восстановления промышленных предприятий, транспортной и коммунальной инфраструктуры. На данный момент из-за отсутствия необходимой информации невозможно оценить даже примерные расходы.
Кроме того, властям придется принимать непростые решения относительно приоритетности и целесообразности восстановления различных объектов.
Вопрос ресурсоемкости восстановления новых регионов будет осложнен накопленным негативным эффектом санкций, а также сохранением значительных расходов на ВПК, который должен будет восполнить запасы вооружений, утраченных в ходе СВО.
Испытание общественного консенсуса. Новые регионы потребуют значительно больших расходов на их восстановление, чем объем средств, потраченных на интеграцию Крыма. Перераспределение расходов в условиях дефицита ресурсной базы может привести к быстрому исчерпанию позитивного эффекта от присоединения новых территорий и росту напряжения в обществе.
Может актуализироваться необходимость представления властью обществу нового комплекса глобальных целей по итогам завершения СВО и формирования нового консенсуса по вопросам их достижения.
Внешний контур
Глобальная безопасность. Признание новых территориальных границ обострит вопросы глобальной безопасности в Европе. Польша, Прибалтика и ряд других стран будут требовать неких «гарантий» и «компенсаций» от своих партнеров по НАТО.
Определение новых границ с высокой вероятностью запустит дискуссию об архитектуре и механизмах обеспечения безопасности. Большое количество взаимоисключающих требований сторон этого процесса может привести к тому, что процесс затянется на несколько лет после завершения горячей фазы конфликта на Украине.
Силовые сценарии. Международное признание территориальных приобретений России, достигнутое военным путем, может привести к обострению других споров и конфликтов. Мы уже видим, что Трамп не исключает силовой сценарий присоединения Гренландии. Что, с одной стороны, может быть частью торга, а с другой — реальным вариантом реализации национальных интересов США.
При этом в мире существует значительное число тлеющих конфликтов и территориальных споров, участники которых могут воспринять кейс российско-украинского конфликта как один из возможных сценариев их разрешения.
Санкции и business as usual. Международное признание контроля РФ над Крымом и Донбассом теоретически открывают окно возможностей для пересмотра не только тех санкций, которые были введены после февраля 2022 года, но и всего санкционного режима, действующего с 2014 года.
Сценарий полного снятия санкций представляется как малонереалистичный, однако частичное смягчение является возможным, так как у игроков, заинтересованных в восстановлении экономических связей с Россией, появляются дополнительные аргументы в пользу того, чтобы вернуться к прежним практикам.
Конечно, на окончательную конфигурацию будут влиять разные параметры: каков объем территорий потеряет Украина, с какими формулировками будет зафиксирована новая граница, каким образом будет осуществляться контроль за границей и многое другое. Однако описанные выше интриги прослеживаются уже сейчас, и их интенсивность будет определена по итогам мирных переговоров.
Михаил Карягин, АК