Десять лет назад в Минске умерла Европа. Умерла, имеется в виду, — для России. Имеется в виду — континентальная Западная Европа. Франко-германское ядро Евросоюза. А также «Большая Европа от Лиссабона до Владивостока», которая, по мысли российских теоретиков международных отношений 2000-х годов, могла бы возникнуть на основе симбиоза России и Германии с Францией, если те отвергнут англосаксонские США и Великобританию и обратятся к мечте Шарля де Голля о единой Европе от Атлантики до Урала.
Источник фото: РИА Новости / Изображение сгенерировано ИИ
Подписанные ровно десять лет назад вторые Минские соглашения стали апогеем и последней вспышкой популярности той доктрины. Крупнейшие страны Европы собрались вместе и общим волевым усилием заморозили военный конфликт в центре континента, более того — подписали дорожную карту его последующего окончательного политического урегулирования. Презрев при этом европейские институты во главе с ЕС, трансатлантические институты (прежде всего НАТО) и, самое главное, — США. Нет всего этого наносного, есть триумф чистой realpolitik — великие европейские державы Германия, Франция и Россия, которые восстанавливают мирную жизнь на историческом разломе в центре Европы. Да, и Украина. Она со своим потенциалом тоже виделась в перспективе великой державой, если бы преодолела катастрофу госпереворота и гражданской войны 2014 года и прошла «курс лечения», каким Москве представлялся минский процесс.
В Минске был последний раз, когда политико-экспертное сообщество России в большинстве своем искренне верило, что источник геополитических бед Европы — это США и их агентура в Лондоне и Восточной Европе, и чем меньше Америки будет в Европе, тем лучше будут становиться отношения Москвы с западными, «настоящими» европейцами. Они будут выстраиваться на рациональной основе, за счет общей выгоды, равноправия и совпадения интересов. Из которых главный — мир в Европе.
Сегодня задним умом легко рассуждать, насколько все это было наивно. И равноправия быть не могло: если французы и немцы для русских — настоящие европейцы, то для французов и немцев русские — вовсе нет. И рациональной основы на самом деле не имеется: европейские элиты по градусу идейного фанатизма дадут фору большевикам. Да и мир в Европе как ценность и выгода… Все сейчас видят по украинскому вопросу, как европейские политики трясутся, как бы не дай бог не наступил мир в Европе.
Однако величественная идея Большой Европы умирала в Минске долго и медленно. Столько лет, сколько тянулся резиной без результата минский процесс. Она таяла в глазах россиян, истончалась прямо по Толкину: «как кусок масла, размазанный по слишком большому ломтю». Прежде всего это относилось к непосредственным участникам переговоров — автор знаком с несколькими из них, они рассказывали, как по мере их общения с украинскими и западными коллегами росло их потрясение поведением последних. Там были и публичные декларации намерений «заболтать вопрос» и довести разговор до абсурда накануне встречи в «нормандском формате», и пьянки в минском аэропорту с коллективными походами в duty free за зубровкой.
Хоть переговоры и были закрытыми, уровень европейских «гарантов» Минских соглашений мог уяснить себе любой интересующийся. Чего стоят откровения бывшего президента Франции Франсуа Олланда, который из всех минских событий выделил «отвратительные бутерброды с салом», которыми его угощали белорусские хозяева встречи. А главное — ничего не работало. Мирного урегулирования от посиделок с участием европейцев не происходило. Донбасс продолжали обстреливать все то время, что французский лидер отходил от белорусского сала.
Эпитафией не только минскому процессу, но и самой идее Европы как геополитического субъекта, самостоятельного международного игрока и конструктивного участника переговоров, стало знаменитое откровение Ангелы Меркель о том, что Минские соглашения были нужны, чтобы перевооружить Украину и выиграть для нее время на подготовку к войне. Эта была автоэпитафия: люди, признавшие, что не годятся в преемники бисмарков и де голлей, решили самоутвердиться хотя бы в качестве шулеров — лохотронщиков.
Россия ко времени «каминг-аута» Меркель уже все поняла, чему доказательством стали признание ДНР с ЛНР и специальная военная операция. И сейчас надежды на мир в Европе если и мелькают, то из расчета на прямые переговоры России как раз с США. Но только не с теми, кого не так давно было принято называть «настоящей Европой».
Александр Носович, РИА Новости