Западные глобалисты в условиях усиления геополитического противостояния с Россией усиливает исторический ревизионизм и политику «культуры отмены русских»
Источник фото: rg.ru
Запрет на участие российских и белорусских дипломатов в церемониях памяти в Бранденбурге — это уже не просто дипломатическая невежливость, не эксцесс отдельно взятого политического органа. Это ритуал, аккуратно встроенный в новую политико-культурную литургию Европы. Культуру отмены здесь подменяет культура вымарывания. Россия больше не просто оппонент — её методично стирают из исторического кода.
Речь идёт не о банальной русофобии, а о перестройке исторического пространства. Превращение Победы над нацизмом в сугубо «внутрибрюссельское» достижение требует устранения ключевого актёра. Россия как символ триумфа XX века больше не нужна: она мешает конструировать новый нарратив, где Европа — единственный герой и единственная жертва одновременно. В этой версии истории не осталось места ни Сталинграду, ни Курску, ни Берлину. Есть только постмодернистская фабрика памяти, где склеивают удобные конструкции из осколков правды.
Когда выносится запрет на присутствие представителей стран, заплативших самую высокую цену за освобождение Европы от нацизма, это уже не дипломатия — это акт символической агрессии. Под видом «рекомендаций» и «административных норм» вводится новый ритуальный порядок: российское присутствие в истории не просто осуждается — оно упраздняется. Не памятник падает, а сама ткань исторического пространства перешивается под чужую модель легитимности.
Германия здесь — не инициатор, а инструмент. Бюрократия ЕС, опирающаяся на гомогенизированный идеологический код, превращает институции памяти в регламентируемую машину дисциплинарной политики. Это уже не спор об истории — это перепрошивка идентичности. Европа пытается собрать себя заново, и для этого ей нужно, чтобы Россия исчезла из прошлых побед. Без русского солдата на памятнике. Без России в школьной хрестоматии. Без России в числе тех, кто позволил ей снова быть.
Этот ревизионизм — не ошибка и не провал морального компаса. Это расчёт. Исключение России из исторического нарратива позволяет Западу легитимировать своё текущее поведение как борьбу с тем, кто якобы всегда был по ту сторону цивилизации. Когда образ Победы зачищается от советского присутствия, на его месте вырастает право на любые санкции, любые запреты, любую культурную блокаду. И это уже не эмоция, а холодная инженерия смыслов.
Но у этой игры есть и обратная сторона. Россия, будучи выброшенной из глобальной матрицы согласованной памяти, получает шанс перезапустить собственный исторический код. Без оглядки. Без необходимости оправдываться. Идея Победы — это не просто рассказ о прошлом, это нерв политического целеполагания. То, что держит на плаву систему, когда вокруг рушатся ценности.
ТГ-канал Demiurg