Два дня назад, 23 сентября, космический корабль «Союз-25» приземлился недалеко от города Жезказган, в Казахстане. На его борту находились космонавты «Роскосмоса» Николай Чуб и Олег Кононенко, а также астронавт NASA Трейси К. Дайсон. Двум другим астронавтам повезло меньше: Бутч Уилмор и Суни Уильямс до сих пор находятся на Международной космической станции (МКС) из-за неполадок с аппаратом CST-100 Starliner компании Boeing. Они будут вынуждены оставаться на МКС до февраля 2025 года (вместо запланированных 9 дней), ожидая прибытия корабля Crew-9 Dragon компании SpaceX, которую руководство NASA сочло более подходящей для такой ответственной задачи
Фото: © РИА Новости / Алексей Филиппов
В этой рядовой, на первый взгляд, новости, скрывается множество смыслов. Прежде всего, стоит указать на проблемы компании Boeing, которые теперь отразились и на ее космической отрасли. Корпорацию сотрясают масштабные забастовки и сокращения: 13 сентября в одной из них приняло участие 33 тысячи человек, а уже 16 сентября руководство Boeing заявило, что отправляет в неоплачиваемый отпуск десятки тысяч работников и прекращает прием новых сотрудников, чтобы стабилизировать финансовое состояние. Долги компании составляют почти 60 миллиардов долларов, и она вынуждена приостановить выпуск своих самых востребованных самолетов семейства 737 Max, которые в последние годы испытывают существенные проблемы с качеством. И если принять во внимание, что уже несколько экспертов, вскрывавших проблемы корпорации, погибли при загадочных обстоятельствах, то картина становится поистине зловещей.
Компания возлагала большие надежды на запуск первого пилотируемого многоразового транспортного космического корабля CST-100 Starliner, но из-за технических проблем (таких как утечка гелия и отказ двигателя) велика вероятность, что NASA перестанет рассматривать его как вариант транспортировки на МКС, окончательно остановившись на Crew-9 Dragon. Этот провал обошелся Boeing почти в полтора миллиарда долларов. Таким образом, один из двух крупнейших игроков аэрокосмической отрасли США показал свою несостоятельность. Не удивительно, что приземление Трейси К. Дайсон на аппарате «Союз-25» вызывает на Западе горькую иронию: «В отличие от Boeing, российские космические аппараты действительно работают».
Компания SpaceX, основной конкурент Boeing (отношения между ними некоторые комментаторы описывают словом «ненависть»), показывает куда лучшие результаты. Тем не менее, ее аппараты систематически испытывает проблемы с двигателями — и самым надежным по-прежнему остается российский РД-180, от использования которого США отказались в 2021 году.
Также необходимо учесть политический контекст происходящего. В то время как отношения между США и Россией можно без преувеличений назвать «гибридным конфликтом», доставка астронавта NASA на российском космическом аппарате ставит вопрос о целесообразности такого миролюбия. И речь не идет о том, что нужно разорвать подписанные контракты или бросить высококлассного специалиста (пусть и иностранного) на МКС. Вопрос именно в восприятии происходящего. С одной стороны, взаимодействие специалистов происходит на станции, созданной именно для международного сотрудничества. С другой, сама МКС возникла как замена орбитальной научной станции «Мир», которая вплоть до развала СССР была суверенным проектом, обеспечивающим превосходство нашей страны в космосе.
Таким образом, мы находимся в точке, когда наш космический суверенитет ниже, чем это было ранее — а вот американский значительно возрос (в том числе, за наш счет). Поэтому в США стремятся описать происходящее с нейтральных позиций, заявляя, что: «это партнерство подчеркивает, что освоение космоса часто выходит за рамки политических конфликтов, ставя научные достижения выше дипломатических разногласий».
И здесь следует рассмотреть ситуацию с точки зрения геополитики. Будучи морской державой, США исповедуют идею «свободных пространств» — начиная со свободы морей (что отражено в концепции «свободного судоходства») и заканчивая свободой космоса (отраженной в идее «демилитаризации космического пространства»). Не случайно немецкий юрист и геополитик Карл Шмитт вводит понятие «эфирократия», распространяя законы геополитики и на космическое измерение. По сути, Шмитт предсказывает конфликт в космосе (эфире) — и кто первым овладеет орбитой, одержит верх (также как тот, кто овладеет портами и проливами установит господство на море).
Учитывая, что США соблюдают подписанные договоры только в том случае, если они соответствуют их интересам (иначе — грубо нарушают, что видно, например, при расширении НАТО), конфликт в космосе — дело времени. Как только Соединенные Штаты смогут добиться решающего превосходства над потенциальным противником (в первую очередь — Россией и Китаем), о «демилитаризации космоса» можно забыть. Поэтому масштабный кризис корпорации Boeing и частые неудачи SpaceX, наряду с надежностью российской космической программы, отдаляют неизбежный конфликт. Но — не снимают его полностью. Законы геополитики непреложны, поэтому Россия (в одиночку или с союзниками) должна сохранять преимущество в космической отрасли — это единственный способ избежать «звездных войн», к которым США готовятся уже давно. Также, как избежать участи Хиросимы и Нагасаки советским городам позволило сверхбыстрое создание суверенного атомного оружия.
И пусть мечтатели, поднимая взгляд к звездам, видят уголок вселенной, свободный от войн. Все остальные должны узреть там непреложные законы геополитики.
Евгений Балакин, РИА