В США захотели вернуть Россию в Европу Бывший госсекретарь США Майк Помпео выступил за «возвращение России в Европу» после завершения конфликта на Украине. Это идет вразрез с тем видением на Западе, по которому между Россией и Европой должен опуститься новый «железный занавес». Но прежде всего говорит о том, что американцы ничего не поняли и ничему не научились
Фото: @ REUTERS/Nathan Howard
Розыгрыш, который звездная пара российских пранкеров устроила Майку Помпео, помимо прочего, подсветил будущее России, каким его видит часть американских стратегов. Ничего нового, но как звучит: возвращение в Европу ради отторжения от Китая.
Стратегия, по которой Россию нужно, наоборот, отторгнуть от Европы и промышленной кооперации с ней, была по сути реализована США в 2022-м году, но доминировать в американских «мозговых центрах» начала гораздо раньше, это своего рода классика второй половины XX века.
Такая кооперация уменьшала зависимость Европы от Америки (причем, как экономическую, так и военно-политическую), укрепляла саму Россию, усиливала глобальную конкуренцию с США, в общем, не нравилась Вашингтону по множеству объективных причин.
Пик американской паранойи по этому поводу пришелся на начало XXI века, когда Россия, Германия и Франция объединились против авантюры США по вторжению в Ирак.
Помпео, работавший при президенте Дональде Трампе директором ЦРУ, а потом отвечавший у него же за внешнюю политику, яркий представитель другой «школы» – антикитайской. Именно Китай она рассматривает как главную угрозу глобальному доминированию США, следовательно, укрепление связей Пекина с Москвой там считают процессом нежелательным.
Это, кстати говоря, не означает, что представители первой «школы» считают иначе, как и то, что синофобы благожелательны к российско-европейскому сотрудничеству. Это разногласие приоритетов – что важнее, точнее, что хуже для США. В идеале все государства просто должны смотреть Вашингтону в рот и согласовывать с ним отношения между собой, но это, конечно, утопия (то есть антиутопия).
При этом Помпео относится к деятельным политикам-реалистам, который, как любят писать о нем поклонники, «не боится запачкать рук». Например, лично встречаться и работать с теми, кого в США считают безнадежными «анфан терриблями» и даже врагами, – от Александра Лукашенко до Ким Чен Ына.
Будучи директором ЦРУ, Помпео организовал не имеющий аналогов саммит: пригласил к себя главу СВР, директора ФСБ и начальника военной разведки РФ, за что огреб немало «хейта» на родине.
Он по-прежнему кипит деятельной энергией и хочет обратно во власть, чтобы вершить великие дела, но скорее всего, так и останется высокопоставленным отставником из-за собственной ошибки в расчетах. Помпео раньше времени списал со счетов Дональда Трампа, бросив ему вызов и объявив о выдвижении собственной кандидатуры на пост президента, но поддержки не нашел, а с Трампом поссорился.
Другое дело, что он и интересен не сам по себе, а только как ретранслятор взглядов части американской элиты – той, для которой кооперация России с Европой меньшее зло, чем кооперациях России с Китаем. Если в ноябре Трамп выиграет выборы, людей с такими взглядами в его администрации будет много.
Несмотря на разницу подходов с нынешними властями США, которых в России не любят буквально за все, «метод Помпео» тоже не сулит российско-американским отношениям ничего хорошего, поскольку тоже упирается в тупик целеполагания. Для России суверенитет и возможность самой принимать решения о своей судьбе – неоспоримая и неотменяемая ценность. А все стратегии Вашингтона в конечном счете имеют целью сделать Москву более послушной и зависимой.
Исходя из этих постулатов, наиболее выгодной стратегией для России представлялась одновременная кооперация и с Европой, и с Китаем, что компенсировало бы зависимости от любой из сторон и позволяло «брать от жизни лучшее». С переменным успехом на Западе и поступательным движением на Востоке эта стратегия реализовывалась Москвой, начиная с того момента, когда МИД возглавил Евгений Примаков. «Многовекторность» стала альтернативой восприятию Запада как единственного значимого союзника РФ.
Теперь Помпео говорит – верни, как было. Лучше всего, как было в первой половине 1990-х годов, когда Россия была непривычна слаба, Китай еще недостаточно силен, а США чувствовали себя королями мира.
Фюнф минут, Маргарита Павловна. Только шнурки погладим.
Лично Помпео период упоения США победой в холодной войне и своим всемогуществом, надо думать, особенно остро ценит. Он пять лет служил в Западной Германии офицером танковых войск, которые сперва готовились к военному противостоянию с советским блоком, а потом наблюдали падение берлинской стены, поглощение ГДР и развал СССР.
Однако это личные проблемы Помпео. Многополярный мир – объективная реальность, а отношения России с Европой представляют собой такой фарш, который назад не проворачивается. При этом разрыв между нами произошел, прежде всего, благодаря стараниям самих американцев, – у России не было никакого желания начинать вторую холодную войну и разрушать хорошо налаженный бизнес со странами ЕС.
Это западная пропаганда договорилась до того, что русские сами взорвали свой газопровод, ведущий в Европу, – и многие в Европе даже поверили и верили бы до сих пор, если бы силовики Германии не наскребли из остатков гордости и не предали огласке реальные обстоятельства уничтожения «Северного потока».
Помпео – один из тех, кто приложил руку к этому разрушению (не «Северного потока», но российско-европейских отношений), а теперь крокодильи слезы льет в беседе с африканским чиновником, которым притворились российские пранкеры.
Например, он стоял у истоков процесса по накачиванию Киева наступательными вооружениями. Он был последователен в своей тактике «диалога с позиции силы», чем нравился Трампу, но по сути его действия не отличались от действий вульгарных лоббистов американской «оборонки».
В итоге это раздуло украинское самомнение, подстегнуло украинский милитаризм и тем самым усложнило дальнейшую работу самого Помпео: Украина при нем была не настолько послушна США, как ему и Трампу хотелось бы.
Параллельно им велись бои против российско-европейского экономического сотрудничества, где главной целью был все тот же «Северный поток». Как стратег Помпео, наверное, должен был понимать, что в конечном счете это способствует переориентации российских газовых поставок в том числе на Китай, чему он так противится. Но жадность в моменте оказалась сильнее, и Помпео действовал как вульгарный лоббист уже энергетических компаний.
Теперь, когда ненавистный Китай извлекает все больше выгод из противостояния Запада с Россией, Помпео выступает как вульгарный лоббист в основном самого себя. Практика показала, что человек, которому вверили в руки внешнюю разведку и внешнюю политику США, скорее потворствовал узким корпоративным интересам, чем реализовывал какое-то сложное стратегическое видение.
Трамп по большому счету тоже. И это само по себе многое говорит о реальных перспективах российско-американских отношений, какая бы из «школ» в Вашингтоне ни переспорила другую.
Дмитрий Бавырин, ВЗГЛЯД