Кто победил и проиграл в Сирии? И есть ли вообще победители и проигравшие из числа внешних игроков?
Изображение: © РИА Новости / сгенерировано ИИ
Внезапное падение Башара Асада закрывает более чем 60-летний период правления в Сирии партии БААС — арабских социалистов, сторонников арабского единства. Принадлежность семьи Асадов к алавитам (национальному и религиозному меньшинству в преимущественно суннитской стране) не была таким уж исключением — в свое время в республике были даже президенты-курды. Сирия в целом — многонациональная и многоконфессиональная страна, границы которой были установлены по итогам распада Османской империи, то есть сто лет назад. Установлены англичанами и французами, но реальная независимость насчитывает чуть меньше 80 лет (французские войска были выведены в 1946 году). Границы Сирии, как и остальных государств региона, произвольны: бывшие провинции турецкой империи были распределены исходя из интересов влияния колониальных держав. Так образовались Ирак, Ливан, Сирия и арабские государства Персидского залива. Одновременно на землях Палестины было создано еврейское государство — и с тех пор регион превратился в кровавую, незаживающую рану. Сейчас эта рана раскурочена сразу в нескольких местах, причем так, как еще не было за все постосманское время. Потрясения двух последних десятилетий были лишь подготовкой к той кульминации, которая происходит на наших глазах.
С момента американского вторжения в 2003-м нет единого Ирака — автономия курдов на севере, постоянное напряжение между шиитами и суннитами. Развален и парализован Ливан, а еще не завершившееся вторжение Израиля усугубляет проблемы. Находившаяся с 2011 года в состоянии раздробленности Сирия после падения Асада оказывается на распутье — перед массой вариантов: от собирания воедино до окончательного распада. И все это на фоне беспрецедентно кровавой операции Израиля в Газе — практически открытого геноцида палестинцев — и полицейского террора на Западном берегу реки Иордан. Нетаньяху воспользовался и смутой в Сирии, заняв буферную зону к востоку от захваченных у Сирии полвека назад Голанских высот и нанося удары по военным объектам и складам сирийской армии.
Нынешний расклад куда опаснее любых ситуаций времен холодной войны: тогда США и СССР все-таки имели серьезное влияние на своих союзников в регионе, а сами эти государства были едиными и прочными. Сейчас все посыпалось, но не стоит видеть в этом чей-то злой умысел. Скорее, все происходящее является следствием накопленных ошибок и преступлений внешних игроков за последние сто лет, но особенно с момента американского нападения на Ирак в 2003-м.
Единый Ирак был важнейшим элементом всего Ближнего Востока — его бессмысленное (и выгодное только Израилю) разрушение запустило процессы хаотизации и распада в регионе. Оно стало одной из важнейших причин и «арабской весны», и начала гражданской войны в Сирии, и появления ИГИЛ* («Исламского халифата»). Десять лет назад полный развал Сирии удалось приостановить, но часть страны все таки ушла из-под контроля Асада: курды (с американским военным присутствием), протурецкие районы на севере и исламисты в Идлибе. Сейчас к власти в Дамаске пришли исламисты, отделившиеся в свое время от потерпевшего поражение ИГИЛ*. Судя по всему, они не настроены на силовое подавление курдов, разборки с алавитами и вообще не хотят сводить счеты с проигравшими, и если так и будет, то появится шанс на собирание Сирии воедино в форме федерации. Но на пути к этому варианту стоят не только разногласия различных регионов, фракций, племен и сил внутри сирийского общества, но и интересы внешних игроков.
Сумеют ли они преодолеть соблазн объявить себя победителем? Сейчас на Западе вовсю звучат торжествующие голоса о том, что Иран и Россия проиграли, и даже о том, что это «историческое поражение» должно стать дополнительным стимулом для наращивания поддержки Украины в борьбе с «пропустившей удар» Россией. И ладно бы подобные заявления делались просто в рамках пропагандистской войны, но часть западных элит верит в это. Впрочем, влияние Европы и даже США на происходящее в Сирии не так велико — куда больше сейчас зависит от Турции.
Пока что Анкара держит себя в руках, то есть понимает всю неоднозначность и многовариантность происходящего. Удовлетворение от падения Асада ни в малой мере не перекрывает опасений от возможности образования независимого Курдистана, да и любое новое исламистское правительство в Дамаске, чуть укрепившись, обратит взор на контролируемые протурецкими группировками северные районы страны. В Дамаске в принципе не может быть протурецкого режима, а вот насколько он будет дружествен Турции — зависит уже от поведения Эрдогана и его умения сдерживать экспансионистские амбиции.
На самом деле, исходя из региональных и глобальных раскладов (а не только двусторонних отношений), Турция не заинтересована даже и в вытеснении наших военных баз из Сирии — точно так же как это не в интересах обоих Мухаммедов, саудовского принца и эмиратского президента. Силовое присутствие России в регионе отвечает интересам монархий залива, уже давно избегающих делать все ставки на американцев (и Запад в целом). Понятно, что Запад будет пытаться разыграть «российскую карту» в игре с новыми правителями Сирии — например, снятие санкций в обмен на отказ от баз, но тут как раз сирийские руководители вполне могут в ответ разыграть «карту многовекторности», то есть своей опоры на монархии залива.
Россия в любом случае останется важным игроком в регионе, но сам регион стоит на пороге масштабной трансформации. Если Сирию не удастся собрать заново (или хотя бы предотвратить ее полный распад), то ее ликвидация может спровоцировать перекройку границ всего региона: ведь Сирия — это настоящий замковый камень Ближнего Востока. Вытащи его — и обвалится все.
* Запрещенная в России террористическая группировка.
Пётр Акопов, РИА