Украина могла добиться отмены виз еще три с лишним года назад, а большая часть работы для этого была проделана еще при Януковиче.
Воспеваемый ныне в качестве венца европейской интеграции безвизовый режим с ЕС по сути таковым не является. Он очень мало связан собственно с готовностью Европейского Союза сближаться с тем или иным государством, вплоть до включения его в блок.
Скорее речь идет о доверии к той или иной стране и ее гражданам с оценкой по шкале миграционных, криминальных рисков и рисков в области безопасности. Именно поэтому право путешествовать в ЕС без виз имеют граждане ряда стран Латинской Америки и Азии, которые по определению не могут и не хотят участвовать в процессе европейской интеграции.
Все это означает, что европейцы для достижения результата, во главу угла действительно ставят выполнение ряда критериев, которые мало зависят от политических симпатий Брюсселя к той или иной стране и правящему в ней режиму. И разговоры о том, что Евросоюз мог просто “подарить” Украине это решение в обмен на демонстрацию любви к европейским ценностям, являются чистой воды мифом.
Например, после оранжевой революции, горячо поддержанной Западом, никаких шансов на быструю отмену виз не было. И широкий жест Виктора Ющенко по односторонней отмене виз для европейцев в 2005 году в этом смысле ничего не изменил.
А вот у не слишком любимого Брюсселем Виктора Януковича такая возможность как раз была. И если обратиться к фактам из совсем недавней истории Украины, то мы увидим, что достижение безвиза отнюдь не является исключительной заслугой нынешней власти.
План-2010
В этом июне наша страна с огромной вероятностью, наконец, получит то, что ей было обещано по итогам выполнения Плана действий по либерализации ЕС визового режима Украине. Этот план был предоставлен Киеву в ноябре 2010 года (!) на саммите с участием Януковича и тогдашних лидеров Евросоюза.
И этому не помешали ни очень сомнительный возврат к Конституции в редакции 1996 года, ни общее негативное реноме тогдашнего президента на Западе. Подозревать Россию в обеспечении такого шага через своих друзей в ЕС нет никаких оснований. Москва никогда не принимала сближения Киева с Брюсселем. Тем более, в такой легко порождающей зависть у самих российских граждан сфере, как безвизовые поездки.
План Украина получила в первую очередь потому, что к тому времени правительства большинства европейских стран убедились, что украинцы для Европы – это в своем большинстве либо действительно полезные для их экономики квалифицированные и в целом законопослушные работники, либо тратящие в ЕС свои деньги туристы. Плюс шаткий, но уверенный рост отечественной экономики, наблюдаемый в то время позволял надеяться, что постепенно в потоке въезжающих первых будет становиться меньше, а вторых больше.
Если уже говорить о политической подоплеке, то весь курс на сближение с Евросоюзом Януковичу предложил его американский консультант Пол Манафорт, поддержанный внутри президентской команды Сергеем Левочкиным. Пол увидел этот общественный запрос в данных социологии и убедил взяться за его удовлетворение. Тем более, вызывает удивление, что теперь оппоненты Трампа пытаются приклеить Полу ярлык чуть ли не агента Кремля. На самом деле все было с точностью до наоборот.
85% законов к октябрю 2013 года
Кроме того, в Европе рассчитывали, что реализация Плана позволит заставить Киев принять ряд законов, которые в противном случае вряд ли бы увидели свет. И соответствующая законодательная работа была запущена.
Состоящая в значительной степени из настроенных довольно пророссийски депутатов фракция Партии регионов при координации со стороны тогдашнего руководства АП послушно голосовала за визовые законы.
Например, 18 апреля 2013 года Рада приняла Закон “О приведении законодательства в соответствие со стандартами Уголовной конвенции ООН о борьбе с коррупцией”. В нем изменили определение взятки в украинском законодательстве. Уголовно-правовой термин “взятка” был заменен на понятие “неправомерная выгода”. Законопроект определял, что уголовная ответственность устанавливается не только за предоставление или получение, но и за предложение или обещание такой неправомерной выгоды.
Второй принятый законопроект вводил понятие “специальной конфискации” в Уголовный и Уголовный процессуальный кодексы. Такая излюбленная нынешней властью тема, изначально, в своем разумном варианте означала возможность изъять даже имущество родственника, если суд докажет, что оно было куплено за взятку. Вызывавший особую полемику Закон о недопущении дискриминации при приеме на работу по признаку сексуальной ориентации тоже был разработан тем правительством и внесен в парламент еще в начале 2013-го.
К октябрю 2013 года первая, законодательная, фаза Плана была выполнена примерно на 85%. Примерно за месяц до Майдана Украина представила экспертам ЕС уже третий доклад о ходе реализации документа. Фактически на тот момент из нерешенных вопросов оставались не до конца изжитая коррупция в системе выдачи паспортов, что мешало полноценно перейти к выпуску биометрических свидетельств, некоторые антикоррупционные требования Евросоюза и пресловутая антидискриминационная норма трудового законодательства.
В тогдашней власти до Вильнюсского саммита Восточного партнерства была готовность все это сдвинуть вперед и перейти ко второй фазе Плана действий. Даже Соглашение об ассоциации, формально никак не связанное с визовой либерализацией, с марта 2012 года лежало парафированным, что в целом создавало хороший фон для завершения и этого процесса.
Невозможно отрицать, что самоубийственное решение Януковича начать уголовное преследование Юлии Тимошенко к тому моменту уже превратилось в серьезную проблему для диалога с ЕС. Усилиями тогдашней оппозиции и их друзей в европейских политических кругах вопрос визовой либерализации все чаще стали увязывать с либерализацией установившегося в Киеве политического режима. Но если бы одного устранения Януковича и выхода Тимошенко из тюрьмы было бы достаточно, то украинцы ездили бы в ЕС без виз еще наверное с лета 2014 года.
После Майдана
К удивлению многих в Киеве восторги европейцев по поводу второго Майдана не сняли оставшиеся бюрократические требования. Напротив, общая дестабилизация, начало конфликта на Донбассе, масштабный экономический кризис во многом лишили ЕС изначальной мотивации снимать визовые барьеры для украинцев. Вкупе с массовым наплывом беженцев из Сирии и Африки европейцы получили основания создавать заградительные барьеры от нашего безвиза.
Невозможно отрицать, что те, кто вели эту тему в МИД до Майдана во времена Януковича: тогдашний заместитель министра Павел Климкин, постпред при ЕС Константин Елисеев, постпред при Совете Европе Николай Точицкий, директор департамента евроинтеграции МИД Всеволод Ченцов – в новых реалиях и даже на новых должностях успешно завершили начатое ими в 2010-м.
Но несправедливо будет забывать о многих других, как-то – бывшем директоре департамента Евроинтеграции Кабмина Василии Филипчуке, либо бывшем министре иностранных дел Константине Грищенко, без чьей работы никакая отмена виз нам бы сегодня не светила. И уважающие институциональную память европейские чиновники это прекрасно знают.
Более того, прояви новая власть уже весной 2014 года известную волю и способность к качественной организации процесса, визовый режим могли отменить намного раньше. И на более удобных для украинцев условиях.
Как мы видим, у этой очевидной победы нашей дипломатии много отцов. И не все они принадлежат к одному политическому лагерю. В любом случае, безвиз не является эксклюзивным достижением этой власти.
Олег Волошин, «Страна», Украина