Многие эксперты склонны рассматривать события последней недели на Украине, связанные с активизацией радикальных националистов, как очередную партию в политические шахматы
Дескать, игроки не самостоятельны, они действуют в интересах тех или иных политических сил и политиков, которые используют рвущихся в бой радикалов для того, чтобы подорвать позиции своих оппонентов. В этом духе трактуются и угрозы командира «Азова» Андрея Билецкого силой принуждать органы местного самоуправления принимать решения об амнистии для участников боевых действий, и силовой захват Львовского облсовеста и Киевского городского совета.
Бенефициарами этих акций называют и министра внутренних дел Авакова, которому непосредственно подчиняется Билецкий, и даже Юлию Тимошенко — ее якобы планируют поставить на место Петра Порошенко. Мне сложно судить о приводных ремнях происходящего. Я вполне допускаю, что инсайдеры и эксперты правы: радикалы лишь пешки в очередном раунде схватки за власть, и то, что мы видим — это лишь надводная часть айсберга.
Между тем, считать бойцов добровольческих батальонов и националистических группировок простой пехотой, которую могущественные игроки бросают на таран властной твердыни, я бы поостерегся. Вполне вероятно, что тот же Аваков или иные украинские политики и впрямь решили нанести удар по Порошенко, прибегнув при этом к вошедшему в привычку приему. Все мы помним, как блокада, воспринимавшаяся поначалу как действие, подрывающее основы государственной власти, была поддержана самим Порошенко и легко трансформировалась в элемент официальной политики государства. То есть, украинский лидер, попытавшись поначалу сопротивляться силовому нажиму, в какой-то момент решил, что будет гораздо проще и безболезненнее не разгонять радикалов, а предоставить им государственную «крышу», сделав вид, что перекрытие транспортных артерий, связывающих Донбасс и Россию с Украиной, полностью отвечает государственным интересам.
Что это было — ловкий политический ход, позволивший приватизировать энергию нацистов без видимых потерь, или бесславная капитуляция, так и осталось не до конца понятным, поскольку никаких отдельных требований, помимо безоговорочного права держать блокаду, радикалы тогда не выдвинули. Политический проигрыш Порошенко был не вполне очевиден. Теперь однако становится очевидным, что, поскольку проба пера прошла успешно, националисты решили вновь попробовать власть на прочность. На сей раз даже попыток воспрепятствовать совершению уголовно наказуемы деяний, квалифицируемым уголовным кодексом, как противодействие работе органов государственной власти, никто не предпринимал. Второй акт пьесы оказался лишен какого бы то ни было драматизма — твердыня сдалась без боя.
Порошенко вновь продемонстрировал, что у него нет ресурсов, которые он мог бы противопоставить радикальным силам, а те, кто натравил на него нацистских молодчиков, могут теперь подсчитывать дивиденды в тиши своих кабинетов и продумывать новые ходы, которые помогут блистательно завершить расправу с главой украинского государства. Примерно так рассуждают аналитики. Мне кажется, что такой подход не учитывает главного обстоятельства. Политики, какие бы комбинации они не изобретали, в какие шахматы не пытались сыграть, все в большей степени утрачивают субъектность как таковую, поскольку политические конфликты в государстве, не способном использовать силовые инструменты для восстановления нормального порядка жизни, перестают вообще играть какую-либо роль.
Когда вопросы решаются при помощи грубой силы, сама сила становится основным действующим лицом, а те, кто тешит себя иллюзиями, что это они управляют процессами из-за кулис, рано или поздно поймут, что просто пропустили момент полного перехода власти в руки нацистов. Выбивая себе льготы и особый статус, бойцы добровольческих батальонов и члены националистических группировок решают собственные проблемы, не слишком обращая внимания на то, кто и как воспользуется учиненным ими последовательным разгромом различных государственных институтов. В условиях, когда государство фактически перестает существовать на всех уровнях — парализованы силовые структуры, законодательная, исполнительная и судебная власти — борьба за те или иные позиции на политическом Олимпе теряет всякий смысл, ибо самого этого Олимпа уже не существует. Он не в состоянии ни управлять, ни формировать повестку дня, становясь фикцией, назывным фантомом, сохраняющим разве что лишенное всякого содержания название.
Нацистам не нужны высокие кабинеты, чтобы навязывать свою волю обществу и государству. Они не стремятся захватывать престол или министерские портфели, поскольку уже у лиц, ими формально обладающими, они мало помалу «отъели» все властные полномочия. Радикалам достаточно улицы, оружия, решимости проливать свою и чужую кровь, фанатичной уверенности в верности собственных действий для того, чтобы окончательно похоронить государство и навязать обществу совершенно новые правила игры, в рамках которых они становятся единственной силой, выносящей последние вердикты, решающей, что хорошо, что плохо, формирующей поле произвольных силовых регуляций, отменяющих действие законов и традиционных норм общественной морали.
Никакие аваковы и тимошенко не в состоянии повлиять на этот процесс — он объективен и неотменяем. Подобным образом нацисты брали власть во многих странах. Поэтому подковерная драка бульдогов, даже если допустить, что она действительно идет, абсолютно неинтересна в украинской ситуации. Единственный выгодополучатель — это грубая сила, которая легализуя свое право отменять все установления и правила, становится субъектом распада и разложения государства. Вызвав из преисподней бесов, не стоит думать, что можно, экстерменировав с их помощью всех врагов, потом аккуратно водворить нечистую силу на место. Нет, она становится хозяином положения.
Государственный переворот — вернее даже развал всего и вся — идет на Украине планомерно, успешно и пользу из происходящего извлекают отнюдь не мифические или реальные серые кардиналы, а вполне конкретные, не опасающиеся демонстрировать свои лица, легко пускающие в ход кулаки, узнаваемые персонажи — нацисты и уголовники. Они сегодня становятся, если уже не стали, истинными хозяевами Украины.