Исторически прослеживается, что как только Украина получает хотя бы основные задатки суверенитета, непременно начинается борьба за власть, приводящая к Руине.
Ради красного словца не пожалеешь и отца! Эта пословица в полной мере характеризует шедеврик знатного “порохобота” Романа Доника о том, что Украина 500 лет воюет с Россией за независимость. Не менее изумительный перл выдал и первый президент страны Леонид Кравчук: “Я пережил четыре оккупации: польскую, советскую, немецкую, сейчас я переживаю четвертую, российскую”.
Еще Польска не сгинела
Разноплановость обоих высказываний всего лишь кажущаяся, поскольку их объединяет одно: ложь в форме подмены понятий в откровенно пропагандистских целях. Разница лишь в том, что Кравчук оперирует временным отрезком в 80 лет, а Доник – в 500 лет.
Откуда взялись дониковские 500 лет? Из сказки про Оршанскую битву, юбилей которой отпраздновали в Киеве в 2014 году. В 1514 году польский король Сигизмунд I разгромил якобы 80-тысячное московское войско, убив 30 тысяч русских воинов под Оршей. Однако западные и российские историки сходятся во мнении, что численность русских войск, участвовавших в битве, не превышала 12-16 тысяч. Поляк Мацей Стрыйковский указывает, что всего в войсках Сигизмунда было около 15 000 литовского ополчения, 3000 литовских дворян, 5000 тяжелой польской кавалерии, 3000 тяжелой пехоты, включая наемников из Ливонии, Германии и Венгрии. При этом в битве участвовало около 12 тысяч человек. Целью похода польского короля был возврат Смоленска, но ее он не добился.
Понятно, что никакого отношения к независимости Украины Оршанская битва и Русско-Литовская война в целом не имели.
Если брать более поздние времена, то через сто лет запорожские казаки, находившиеся в услужении у Польши, действительно участвовали в войне с Россией, пытаясь привести к власти над нею польских ставленников Лжедмитриев. Польские шляхтичи Сагайдачный и Лисовский во главе запорожцев вдохновенно рубили и грабили русских крестьян во славу польской короны, пользуясь слабостью русского государства, вызванного вначале трехлетним голодом, а потом междоусобицей. Но, ни о какой независимости ни от России, ни от Польши, колонией которой и была в тот момент Украина, речи не шло.
Война за освобождение Украины, но не от России, а от Польши, началась спустя почти сорок лет, когда польский же шляхтич Хмельницкий поднял казаков на борьбу за собственную поруганную шляхетскую честь. Но вплоть до 1654 года все его требования сводились к более выгодным условиям подчинения польскому королю запорожских казаков, а сам он жестоко преследовал украинских крепостных крестьян за неподчинение польским панам. Когда же стало ясно, что Украина не способна состояться в качестве независимого государства, он поставил своих соратников перед выбором, под чью власть отдаться: польскую, турецкую, крымско-татарскую или московскую? И Переяславская Рада выбрала Москву. Добровольно. Сама. Что совершенно неудивительно, если сравнить положение московских крестьян и крестьян украинских под польскими панами, прочитав сочинение Михалона Литвина “О нравах татар, литовцев и москвитян”.
В мечтах о собственных холопах
Следует упомянуть и про “угнетение” вновь присоединенных народов к России. На тот момент в государстве действовали положения Соборного Уложения 1649 года, согласно которым все местные элиты приравнивались в правах к московскому дворянству. Полностью сохранялись вероисповедание, обычаи, имущественные права, языки общения, общественные отношения и даже, подчас, денежная система присоединившихся территорий. Исключение составляли жители Казанского ханства, покоренного Иваном Грозным. Народы обладали широчайшей автономией, вплоть до права объявления войны соседним государствам. От них требовалось только признавать подданство московскому царю, выплачивать определенную сумму дани и, в случае войны с внешним врагом, предоставлять для нее войско.
Малоизвестный факт: Соборным Уложением категорически, под страхом конфискации и “немилости государя”, запрещалось жителям Московского царства вступать в земельно-имущественные отношения с местным населением присоединившихся территорий. А именно – покупать, брать в залог, забирать за долги земли на территории проживания этих народов и закрепощать представителей этих народов.
Это запрещалось делать жителям Московского царства, но не присоединившемуся населению, во внутренние дела которого Москва практически не вмешивалась. И, как описывает русский эмигрантский историк Николай Ульянов, на Украине началось стремительное превращение казачьей старшины в новую помещичью элиту, стремящуюся закрепостить не только крестьян, едва избавившихся от польских панов, но и малоимущее казачество. И непременная борьба за власть, вылившаяся в войну всех против всех и получившая название “Руина”.
Обратите внимание: как только Украина получает хотя бы основные задатки суверенитета, непременно начинается борьба за власть, приводящая к Руине. Так было в середине 1600-х, так было в годы Гражданской войны, когда Украина кишела десятками “независимых” атаманов и правительств. Так было в 1941 году, когда оуновцы, объявив о “возрождении Украинской державы”, немедленно начали междоусобную войну между “бандеровцами” и “мельниковцами”. Кстати, согласно германским архивным документам, именно за отказ прекратить войну с ОУН(м), а вовсе не за провозглашение Акта 30 июня, Степан Бандера очутился в элитном блоке лагеря Заксенхаузен. Так происходит сейчас: “новая элита” делит власть, разрушая страну.
Но вернемся в XVII век, когда разбродом среди казачьей старшины воспользовались поляки, подкупив щедрыми посулами гетмана Выговского и многих других казачьих начальников. Один из наиболее почитаемых “борцов за независимость Украины”, заключив тайное соглашение с поляками о ее возвращении под польскую корону, при помощи крымских татар одержал победу над русскими войсками под Конотопом. При этом помимо 30 тысяч татар и 2 тысяч польско-литовских наемников, в битве участвовало менее 20 тысяч казаков. За победу Выговский расплатился с татарами разрешением беспрепятственно брать в рабство всех, кого они сумеют захватить в крестьянских и казачьих поселениях Украины. Вот такой борец за свободу и независимость, закончивший бегством в Польшу, где он был расстрелян за предательство не только своего народа, но и соглашения с польским королем.
К независимости через оккупацию
Еще один видный “воитель за независимость” гетман Мазепа, договариваясь с Карлом XII, не помышлял ни о какой самостоятельности Украины, просто менял себе господина и территории. Правда, не забыл при этом выторговать себе и своим потомкам наследственный титул. А его стремление к “евроинтеграции” поддержали всего 3 из 30 тысяч реестровых и 7 из 10 тысяч запорожских казаков. Жители же многих других украинских городов, включая Полтаву, наотрез отказались изменить России. За три месяца полтавчане отбили 20 шведских штурмов, стоивших Карлу XII более 6 тысяч солдат.
Следующий этап “войны с Россией за независимость” относится к периоду с 1870-х гг. до окончания Первой мировой войны и проявился он в отречении от русского имени населения Галичины, именовавшего себя русинами. Именно в этот период Австро-Венгрия, напуганная ростом пророссийских настроений в регионе, вызванных прохождением через него русских войск вначале на помощь Вене по подавлению революции 1848 года, а потом на войну, принесшую независимость Болгарии, разработала целую этногенетическую программу по замене самосознания русинов. Кнутом и пряником оно добилось того, что значительная часть карпатских русинов стала считать себя украинцами, а с 1914 году приступила к физическому уничтожению непокорных, не желающих становиться украинцами, в концлагерях “Терезин” и “Талергоф”.
В 1917-18 годах “войну за независимость против России” возглавила Центральная Рада Украины во главе с Михаилом Грушевским. Правда, эта “война” заключалась не только в непременных утверждениях о нежелании Украины выходить из состава России, но и подавлением военной силой тех, кто был с этим не согласен. Например, Полуботковский полк, пытавшийся поднять мятеж. И лишь после того, как войска однопартийца Грушевского, эсера Муравьева, посланного харьковским правительством Украинской Народной Республикой Советов, заняли Киев, ЦР объявила о суверенитете Украины и немедленно подписала соглашение с Германией и Австро-Венгрией об оккупации ими всей украинской территории.
Не менее специфическим бойцом за независимость оказался и Симон Петлюра, подаривший полякам всю Западную Украину практически до Житомира. Это именно благодаря ему Леонид Кравчук родился в Польше.
Самооккупант
Вот мы и добрались до “оккупаций”, упомянутых первым украинским президентом. Не хочется называть его безграмотным в юридическом плане, но повод для этого дал он сам, поскольку у понятия “оккупация” существуют четкие признаки, одним из которых является обязательное нахождение в состоянии войны.
Родился Кравчук в семье польского военнослужащего, и в этой ситуации быть “жертвой оккупации” он никак не может. В лучшем случае – сыном “оккупанта” или “пособника оккупантов”. То же самое касается и советских времен, во времена которых Леонид Макарович состоял в КПСС, был вторым секретарем ЦК Компартии Украины, депутатом и даже руководителем парламента УССР. Вот такую страшную оккупацию со стороны самого себя и подчиненных ему органов власти пережил…
Впрочем, прислушиваться к мнению человека, меняющего политические убеждения, как перчатки, значит, не уважать самого себя. Ведь биография Кравчука показывает, что начинал он как посыльный УПА, потом, вступив в компартию, боролся с национализмом, после распада СССР то поддерживал его, то выступал против. То же самое касается и его позиции по НАТО: в зависимости от того, куда дует ветер, минимум четырежды менял свою позицию. И минимум пять раз менял ее в отношении России. Впрочем, еще не вечер, и какие песни будет петь Кравчук завтра, невозможно предугадать.
Александр Горохов, РИА Новости Украина