Год назад выборы президента Молдавии выиграл Игорь Додон – кандидат, который открыто позиционировал себя как сторонника сближения с Россией. Это породило надежды на изменения внешнеполитического курса этой небольшой восточноевропейской страны.
Помимо исторических сентиментов и общих геополитических соображений эта тема важна еще и потому, что недружественная политика Молдавии способна создать России проблемы в Приднестровье – непризнанной республике, находящейся под фактическим протекторатом Москвы.
Спустя год ожидания от избрания Додона сменились разочарованием – пророссийский президент фактически отстранен от власти, а Конституционный суд страны своим демонстративным одобрением смены государственного языка с молдавского на румынский демонстрирует не только реальный внешнеполитический вектор Молдавии, но и бьет по молдавской государственности как таковой.
В 2017 году Молдавия и Украина предприняли ряд скоординированных действий, наносящих урон российским интересам в Приднестровье. Киев и Кишинев внедряют совместный контроль над восточной границей самоопределившейся республики и, тем самым, осложняют российско-приднестровское экономическое взаимодействие.
Кишинев попытался отказаться от закупки электроэнергии, вырабатываемой на Молдавской ГРЭС – крупнейшим приднестровским предприятием, которое контролируется российским бизнесом. В качестве альтернативного поставщика электричества выступает украинская компания «DTEK Trading». Тирасполю это грозит существенными бюджетными потерями и необходимостью обращаться за дополнительной экономической помощью к Российской Федерации.
Основной мотив данных шагов Молдовы очевиден – экономическое ослабление «мятежного региона», принуждение его к подчинению этнократичному кишиневскому режиму.
Однако в борьбе за эту цель Молдова рискует окончательно испортить отношения с Москвой.
Парадокс в том, что исторически именно Российское государство, а никак не Украина и тем более не Румыния, является главным гарантом существования Молдавской Республики.
В связи с этим нелишне вспомнить, что когда в 1924 г. в Советском Союзе решался вопрос о воссоздании молдавской государственности (в 1917 г. Молдавская Республика в Бессарабии была ликвидирована Румынией), развернулась острая дискуссия о ее форме.
Власти Украинской ССР, в приднестровском регионе которой создавалась молдавская автономия, настаивали на том, что она должна получить статус обычной области. Молдавская Автономная Республика в составе УССР была учреждена лишь под нажимом Москвы.
Союзная Молдавская Республика в СССР была образована в 1940 г. И в этом случае союзному центру пришлось серьезно корректировать политику Киева.
После занятия 28 июня 1940 г. Бессарабии Красной армией там стали формироваться партийно-государственные структуры УССР. Глава компартии Украины Никита Хрущев прибыл в Кишинев уже на второй день после эвакуации румынских властей.
Первые полосы центральных советских газет изобиловали тогда статьями о том, как «тысячи угнетенных украинцев» в Кишиневе и других городах Бессарабии торжествуют по поводу воссоединения с Советской Родиной; что «история Бессарабии всеми нитями связана с украинским народом».
Надо признать, что в этническом плане Бессарабия не вполне соответствовала критериям образования здесь национальной союзной республики.
Принять данные румынских переписей населения советские власти не могли, а по последним статистическим данным Российской империи к началу революционных событий 1917 г. молдаване не обладали абсолютным большинством среди жителей Бессарабии (их доля составляла 47,6%). В случае соединения Бессарабии и Приднестровья в объединенной республике доля молдавского населения становилась еще меньше.
Все шло к тому, что Бессарабия станет частью Молдавской Автономной Республики, которая, в свою очередь, останется в составе Украины. Однако 10 июля 1940 года последовало синхронное принятие обращений партийными и государственными органами Украины и Молдавской автономии о создании Молдавской ССР.
Эти обращения были направлены в адрес Верховного Совета СССР и дали старт массовым выступлениям трудящихся в поддержку создания союзной Молдавской Республики.
Изменить первоначальный план интеграции Бессарабии с Украиной могло лишь решение, принятое на уровне Союзного центра. Очевидно, что оно принималось не по инициативе украинского руководства. Ведь в этот период первый секретарь ЦК КП(б)У исповедовал наступательную тактику в территориальных спорах с соседями.
По воспоминаниям главы компартии Белоруссии Пантелеймона Пономаренко, в конце 1939 г. Н. Хрущев пытался даже присоединить к Украине большую часть Беловежской пущи, западно-белорусские города Брест, Пинск, Кобрин.
В августе 1940 г. развернулась борьба за территориальное разграничение Украины и Молдавии. Если бы за МССР сохранились все районы бывшей Молдавской автономии в Приднестровье и вся Бессарабия, это была бы шестая по величине республика Советского Союза с населением 3,5 млн человек.
Однако весовые категории руководителей двух союзных республик были слишком неравны.
УССР смогла заполучить значительную часть Приднестровья (с городками Котовск и Балта), северную и южную части Бессарабии с городами Хотин, Измаил, Аккерман (в будущем – Белгород-Днестровский), почти 190 км морского побережья и выход к Дунаю.
За получение статуса союзной республики Молдавия заплатила дорогую цену, основным же выгодополучателем этой сделки стала Украина.
РСФСР, кстати, имела на южно-бессарабские земли прав не меньше, чем УССР. Даже по данным румынской статистики начала 30-х годов, русские (включая старообрядцев – липован) были самым многочисленным этносом Измаильского уезда (около 29% жителей). В самом Измаиле доля русских достигала почти 60%.
В соседнем Аккерманском уезде около четверти жителей были русскими (это также самый высокий показатель среди этнических групп). Тем не менее РСФСР претензий на Южную Бессарабию не заявляла.
Руководители Молдавской ССР 40-50-х годов осознавали, что новые границы внутри Бессарабии сдерживают социально-экономическое развитие республики. В 1946 г. на имя Иосифа Сталина была подана докладная записка главы компартии и председателя правительства Молдавии с просьбой о возвращении республике районов юга и севера Бессарабии.
Обращение аргументировалось отсутствием у Молдавии черноморских и дунайских портов, нехваткой посевных площадей, богатых рыбных водоемов, месторождений строительных материалов, бурого угля. Все это в изобилии имелось на бессарабских землях, отошедших к Украине. Однако тогда для пересмотра территориального разграничения кишиневским политикам не хватило влияния и настойчивости.
Сегодня Молдавская Республика впервые за время своего существования вступает в открытую конфронтацию с Москвой – глобальным политическим центром, который в свое время обеспечил воссоздание молдавской государственности.
Сам по себе этот конфликт не слишком опасен, однако уже сейчас он имеет для Кишинева весьма серьезные осложнения: усиление унионистских (прорумынских) настроений в молдавских элитах, геополитический раскол в обществе и среди регионов, массовый исход населения на фоне продолжающегося сокращения промышленного производства.
Устоит ли в этих условиях молдавская государственность? Так же, как 100 лет назад, этот вопрос не имеет однозначного ответа.
Игорь Иваненко, ВЗГЛЯД