Социальный кризис в Прибалтике, вызванный рекордной депопуляцией и оттоком трудоспособного населения, будет усугублен критическим сокращением внешней поддержки, всегда определявшей экономическое развитие Литвы, Латвии и Эстонии.
В следующем десятилетии страны Балтии одновременно столкнутся с урезанием дотаций из фондов ЕС и окончательным уходом российского транзита, который является одной из основных доходных статей их бюджетов. Прекращение внешней поддержки для Литвы, Латвии и Эстонии при складывающейся демографической ситуации является катастрофой, потому что только «гуманитарная помощь» Запада может спасти Прибалтику от социального коллапса.
Прибалтика никогда не была самодостаточным регионом. Необходимым условием ее экономического развития в ХХ веке была поддержка извне. Советские Литва, Латвия и Эстония были наиболее благополучным в социальном и экономическом отношении регионом СССР в первую очередь из-за долгосрочного курса Москвы на создание из Прибалтики «витрины социализма».
За счет союзного Центра была построена вся инфраструктура, необходимая для экономического развития советской Прибалтики: энергоснабжение, дороги, морские порты, фабрики и заводы.
Использование советской инфраструктуры, несмотря на ее изношенность и произошедшую в постсоветский период деиндустриализацию, до сих пор остается одной из основ экономики Литвы, Латвии и Эстонии.
Переход стран Балтии от социализма к рынку, признанный многими западными экономистами образцовым для постсоветского пространства, не был бы столь успешен без щедрого кредитования Литвы, Латвии и Эстонии МВФ, Всемирным банком и другими международными финансовыми организациями.
Залогом получения кредитов для прибалтийских правительств были, во-первых, последовательное и дисциплинированное проведение либеральных реформ по рецептам МВФ и других кредиторов, во-вторых, проамериканская внешняя политика. Именно следование англосаксонской указке позволило Литве, Латвии и Эстонии рассчитывать на поддержку Соединенных Штатов, обладающих исключительным влиянием в наднациональных финансовых институтах.
Благодаря такой политике страны Балтии вышли из структурного кризиса быстрее других частей бывшего СССР и превратились в сателлитов США на международной арене.
После перехода прибалтийских экономик на рыночные рельсы им были созданы, казалось бы, все условия для самостоятельного экономического развития. Но страны Балтии так и не стали экономически самодостаточными: необходимым условием их роста осталось внешнее финансирование. После кредитов МВФ Прибалтика «села на иглу» дотаций из структурных фондов ЕС.
Еврофонды дают странам Балтии около 3% роста ВВП. С учетом того, что экономический рост в Литве, Латвии и Эстонии колеблется в районе 2–3%, без европейской поддержки этот рост был бы отрицательным.
В 2017 году государственный бюджет Латвии составил 8 миллиардов евро; из них более миллиарда евро составляла иностранная финансовая помощь. То есть минимум восьмая часть латвийского бюджета в уходящем году формировалась из поступлений извне.
Схожая ситуация в Литве и Эстонии. Потеря европейского финансирования пробьет в бюджетах стран Балтии такую дыру, что их экономики пойдут ко дну. Еврофонды играют определяющую роль в ряде отраслей прибалтийской экономики (строительство, сельское хозяйство, IT‑сфера) — прекращение финансирования из бюджета ЕС вызовет кризис в этих отраслях, который перекинется на всю экономику Литвы, Латвии и Эстонии.
Между тем прибалтийские политики, чиновники и экономисты признают, что их странам нужно готовиться к сокращению или даже полному прекращению денежных поступлений из Брюсселя после принятия новой семилетней финансовой перспективы ЕС в 2020 году.
Председатель Комитета по бюджету и финансам Сейма Литвы Стасис Якелюнас осенью этого года сказал, что размер европейской финансовой помощи Литовской Республике с 2020 года может существенно сократиться, отметив при этом, что отдельные секторы литовской экономики критически зависят от денег ЕС. «Я уже с 2009 года поднимаю вопрос о возможной структурной зависимости некоторых секторов экономики нашей страны и госфинансов от средств помощи ЕС. Я имею в виду, что соотношение этих средств с ВВП составляет около 4% и этот вопрос действительно обоснован», — утверждает Якелюнас.
Сразу после референдума о выходе Великобритании из ЕС министр финансов Латвии Дана Рейзниеце-Озола заявила, что «брексит» угрожает освоению еврофондов, а последствия решения британцев могут привести к перераспределению финансирования из структурных фондов ЕС уже в рамках текущего финансового периода.
Бывший государственный контролер Эстонии Алар Карис, покидая свой пост, предупредил, что Эстония должна быть готова к резкому сокращению евродотаций: с 2021 года в распоряжении эстонского правительства, возможно, будет до 40% (1,76 миллиарда евро) меньше средств из бюджета ЕС.
Страны Балтии уже сейчас регулярно сталкиваются с отклонением их финансовых заявок в Брюсселе. Еврокомиссия отказалась софинансировать в необходимом объеме большие энергетические проекты Литвы: строительство Висагинской АЭС и обслуживание терминала сжиженного природного газа в Клайпеде. Не получила денег ЕС на свой проект СПГ‑терминала Эстония. В Латвии в 2016 году техническая заминка с перечислением денег из отдельных еврофондов привела к тому, что экономический рост в республике оказался меньше запланированного латвийским правительством.
Но в перспективе 2–3 лет речь идет не о бюрократических проволочках и отказе Еврокомиссии от финансирования отдельных прибалтийских проектов, а о полном пересмотре политики Евросоюза в отношении Эстонии, Латвии и Литвы.
Прибалтийские республики впервые за многие десятилетия могут остаться полностью предоставленными самим себе и лишиться всякой внешней финансовой помощи.
При этом способности этих стран быть экономически самостоятельными и зарабатывать себе на жизнь подорваны. Европейские дотации не пошли Прибалтике впрок. Крупные инфраструктурные проекты, на которые тратилась основная их часть, нерентабельны и убыточны. Те еврофонды, которые идут в государственный сектор, попросту говоря, проедаются чиновниками и создают искусственный потребительский спрос — очередной «мыльный пузырь», который лопнет при сокращении денежного потока из Брюсселя по аналогии с банковским кризисом 2008 года.
При этом активизация антироссийской политики Литвы, Латвии и Эстонии привела к разрушению старых экономических связей Прибалтики на Востоке.
Эмбарго России на поставки продовольствия из стран — членов Евросоюза закрыло прибалтийским сельхозпроизводителям российский рынок сбыта мясо-молочной продукции.
Отсутствие перспектив улучшения отношений с Литвой, Латвией и Эстонией сделало переориентацию российского транзита с Прибалтики на отечественные порты осознанной государственной политикой. Официально поставленная руководством страны задача: ни один российский груз с 2020 года не должен идти на экспорт через страны Прибалтики.
Стратегия России по отношению к странам Балтии элементарна: не вмешиваться в процесс демографического угасания этих стран и не давать ему замедлиться за счет бизнес-проектов с Востоком.
Русофобская концепция Прибалтики отсекает Вильнюс, Ригу и Таллин от выгод сотрудничества не только с Россией, но и с интеграционными проектами, в которых участвует Россия. Москва добивается переориентации белорусского нефтетранзита, и с декабря этого года первые белорусские нефтегрузы пошли в обход Прибалтики. Отказ прибалтийских столиц признавать существование Евразийского союза и сотрудничать с ЕАЭС ставит под вопрос участие Литвы, Латвии и Эстонии в китайском проекте «Нового Шелкового пути».
В 2020 году одновременно иссякнет российский транзитный поток, резко пойдет на убыль финансирование из Брюсселя и начнут в полной мере сказываться последствия демографической катастрофы, вызванной беспрецедентным для Прибалтики потоком эмигрантов. Если за два года Литва, Латвия и Эстония не научатся зарабатывать деньги самостоятельно и не перестанут к вопросам экономики приплетать политику, то их ждет затяжная фаза социально-экономического кризиса. На фоне потери внешней финансовой помощи и при минимальных возможностях залатать бюджетную брешь шансов выйти из этого коллапса у них нет никаких.