Международная политика не предполагает признания ошибок. Мы можем представить себе, как полномочные представители США и России перед очередным экстренным заседанием Совета Безопасности обнимаются и целуются, но мы никогда не сможем представить себе, как после этого один из них говорит собравшимся так: «Извините, мы тут ошиблись»
Признание ошибок возможно во внутренней политике, хотя это случается редко, а в нашей стране — исчезающе редко. Но всё же мы помним извинения президентов и уходы в отставку. Признаний же собственной неправоты перед иностранными партнёрами мы не помним. И это объясняется довольно просто. Извиняясь за самого себя или собственные действия, политик и чиновник выступает в личном качестве. Извиняясь за то или иное действие на международной арене, дипломат или политик выступает от лица целой страны. От лица каждого из её граждан. Далеко не все из которых готовы извиняться перед кем бы то ни было за что бы то ни было. Помните хрестоматийное: «Я никогда не буду извиняться за Соединённые Штаты Америки, несмотря ни на какие факты» (Джордж Буш — старший). Вот это как раз то, о чём я говорю.
Этот простой постулат порождает интересные следствия. Вот взять, к примеру, дело об отравлении Скрипалей. Пока это было внутреннее уголовное дело, у британских властей было множество путей к отступлению. В любой момент любой политик мог заявить: да, мол, нет у нас никаких доказательств, что это русские. Формула общеизвестна, химики есть много где, сделать яд мог кто угодно. Но как только с высокой премьерской трибуны прозвучало заявление об акте международного терроризма — всё, путей для отступления больше нет. Теперь только вперёд, на худой конец — в глухую оборону. Рассказы про «веские доказательства», про то, что «никакой другой, альтернативной версии нет» и всё такое прочее, не имеют никакого смысла: мы никогда уже не заставим их признать, что это ошибка. Потому что на международном уровне никто никогда ошибок не признаёт.
Так что вся эта история с экспертами Организации по запрещению химического оружия в сирийской Думе, которые будут искать там следы применения Асадом химического оружия против собственного населения, не имеет ни малейших шансов на какой-то новый исход. Уже сейчас мы видим, как это всё происходит: Россия и Сирия приглашают экспертов ОЗХО в Думу, США и Великобритания наносят удар по Дамаску, эксперты приезжают в Думу, Россия и Сирия не могут предоставить им гарантий безопасности после ракетных ударов, МИД Франции немедленно обвиняет Россию и Сирию в том, что они ПРЕПЯТСТВУЮТ работе экспертов ОЗХО.
Россия находит свидетелей того, как снимался постановочный ролик о химической атаке. Очевидцы говорят складно и непротиворечиво — на Западе никто этого вообще не замечает. Россия находит в Думе лабораторию, где боевики производили химическое оружие, — на Западе это никого вообще не интересует.
И дело тут не в России, не в Сирии и даже не в том, действительно ли это та самая лаборатория. Вне зависимости от того, что на самом деле произошло в Думе и произошло ли там вообще хоть что-нибудь, позиции сторон уже заявлены и стороны от них не отступят.
Интересно с высоты этого знания рассмотреть поведение двух президентов — Трампа и Путина. Путин — человек, искушённый во внешней политике. Стиль Путина — ждать. Не форсировать ситуацию. Потому что Путин понимает: во внешней политике не отступишь, внешняя политика — как храповик. Назад дороги нет.
Трамп же бизнесмен. Его стиль — давить, а когда давить уже дальше некуда — отступить. Похлопать по плечу и сказать: «Ну ладно, старина, проехали». Кто старое помянет — тому глаз вон. Увы, в ООН так не получится. А сколько ещё всего произойдёт в этом идущем вразнос мире, пока Дональд Трамп поймёт, что президент — не бизнесмен и что США — это не его собственная компания? Хотелось бы, чтобы ему уже объяснили эту довольно простую истину.
Пока же нам остаётся разве что запастись терпением и пребывать в уверенности, что наше дело правое. Мы находимся в Сирии по приглашению законных властей, а США там вообще непонятно на каком основании. Мы не травили никаких Скрипалей, потому что нам это совершенно не нужно, а вот другой стороне такое отравление прямо перед президентскими выборами в России было вполне себе нужно. Сирия не применяла в Думе химическое оружие, поскольку на то не было ни малейшей военной необходимости, а вот у боевиков и провокаторов, наоборот, была необходимость устроить провокацию перед потерей стратегически важного населённого пункта. Мы предоставили доказательства того, что «химическая атака» была постановкой. Противоположная сторона не предоставила ничего, кроме очень короткого ролика, на котором люди поливают друг друга водой. По любому пункту, какой ни возьми, правы мы, а Запад не прав. Мы исходим из этого и с этой позиции не отступим.
И не только потому, что мы правы. Но и потому, что международная политика не предусматривает признания ошибок.
Так победим.