Замглавы специальной мониторинговой миссии — о будущем наблюдателей на Украине и «Минске-2»
Судьба специальной мониторинговой миссии (СММ) ОБСЕ будет решаться 57 государствами — участниками организации в марте 2019 года в Вене. Об этом в интервью «Известиям» на полях «Примаковских чтений» сообщил заместитель главы СММ ОБСЕ на Украине Александр Хуг. Он также рассказал о перспективах размещения в Донбассе миротворческих сил ООН, причинах продолжения боевых действий на линии соприкосновения, необходимости изменения логики мышления конфликтующих сторон и безальтернативности Минских соглашений.
— Почти год на повестке дня находится тема размещения миротворцев ООН в Донбассе. Россия предлагает организовать операцию под эгидой ООН специально для охраны сотрудников ОБСЕ. Насколько миротворцы нужны Донбассу?
— Я не могу говорить от имени ОБСЕ, а только от имени специальной мониторинговой миссии — «полевой» операции ОБСЕ. Если говорить о безопасности наших сотрудников, то наибольшие риски связаны с перекрестным огнем, артиллерийскими обстрелами и использованием оружия дальнего действия. Кроме того, существует серьезный риск получить ранение или погибнуть в результате срабатывания мин и неразорвавшихся боеприпасов. Бывает и такое, что нам угрожают, направляя на нас оружие. Чаще это происходит в неподконтрольных правительству районах, но нельзя сказать, что большинство опасностей связано именно с этим.
Пожалуй, наилучшими возможностями для снижения этих рисков обладают сами стороны. Если они будут устранены, то гражданское население, включая наблюдателей нашей миссии на линии соприкосновения, будет в гораздо большей безопасности.
Думаю, предложение, поступившее от Российской Федерации в начале сентября прошлого года, стало важным импульсом. Нам стало ясно, что наши отчеты способствуют дискуссии. Ранее конфликт оказывался на заднем плане новостных сводок, а теперь он снова вернулся на передовицы. Очевидно, что данная проблема всё еще требует решения. Какими бы ни были задачи миссии ООН — как вам известно, по этому вопросу прийти к консенсусу пока не удалось — если заинтересованные стороны договорятся о них, эта миссия сможет посодействовать выработке решения на местах. А до тех пор специальная мониторинговая миссия продолжит выполнять свой мандат, утвержденный всеми 57 государствами — участниками ОБСЕ.
За четыре года работы в Украине ОБСЕ приобрела ценный опыт, готова делиться им и предоставлять консультативную помощь.
— За время работы СММ удалось как-то снизить напряженность в Донбассе?
— Мониторинг и содействие диалогу — два основных столпа нашей работы. На нашем сайте мы ежедневно публикуем информацию о положении дел на местах и на линии соприкосновения, полученную в результате мониторинга. Отчеты публикуются на английском, украинском и русском языках шесть дней в неделю за исключением воскресенья. Если происходят особо серьезные инциденты, миссия выпускает специальный оперативный отчет. Эта часть нашей работы помогает тем, кто принимает решения, не тратить время на обсуждение зафиксированных фактов. Другими словами, сторонам не приходится спорить — сколько, например, танков расположено в том или ином районе. На основе нашей информации они сразу переходят к поиску решений и могут, не мешкая, вывести танк из той зоны, где его не должно быть.
Каждый день мы прикладываем максимум усилий, чтобы способствовать ведению диалога на линии соприкосновения. И люди получают от этого непосредственную пользу. Это позволяет восстановить разрушенную инфраструктуру, водопроводы, сети электроснабжения, газопроводы. Кроме того, наша деятельность помогает эвакуировать из этой зоны раненых и забрать тела погибших. Это довольно важная часть мандата миссии, которая требует привлечения большого числа сотрудников. Ее результаты зачастую не столь заметны, однако они крайне важны для гражданского населения.
Важно понимать, что мы — не гуманитарная организация. Мы не поставляем продукты, не ремонтируем детские сады и школы. Но наша миссия определяет потребности населения. Если мы обнаруживаем разрушенный детский сад, видим, что люди голодают и нуждаются в лекарствах, то доносим эту информацию до тех, кто может доставить продукты, медикаменты и так далее. А затем способствуем обеспечению доступа к тем районам, куда эта помощь должна прийти, чтобы люди ее получили.
— Учитывая, что конфликт на юго-востоке Украины длится уже несколько лет, планируется ли расширение или сокращение миссии ОБСЕ?
— Будущее миссии будет решаться 57 государствами-участниками в марте 2019 года в Вене (в столице Австрии расположена штаб-квартира ОБСЕ. — «Известия»). Хотел бы подчеркнуть, что задачей миссии ОБСЕ не является прекращение конфликта. Это должны сделать стороны. Мы, а также другие вовлеченные [в процесс урегулирования] субъекты вносим свой вклад в выполнение сторонами своих обещаний. Предоставляем объективную информацию, можем содействовать ведению диалога, если стороны этого захотят. Однако прекратить огонь, прекратить установление мин на местах и отвести вооружения должны именно они. Мы можем лишь призывать их использовать созданные для урегулирования конфликта площадки и удостовериться, что все положения Минских соглашений выполняются.
— Ожидаете ли вы позитивных изменений в Донбассе после президентских выборов на Украине в марте 2019 года?
— Давайте жить сегодняшним днем, не загадывая, что произойдет в будущем. Самым важным на данный момент является то, что подписанты Минских соглашений должны проявить волю для реализации взятых на себя обязательств в полном объеме. Я бы хотел обратить ваше внимание на то, что это не просто пустые слова. Согласившись отвести тяжелое вооружение, стороны признали, что наличие вооружения в этих районах является серьезной проблемой. Согласившись развести силы и средства, они осознали: когда их войска находятся слишком близко друг к другу, это создает напряженность, которая, в свою очередь, приводит к боевым действиям. Но несмотря на то что они осознали существование проблемы, еще не наступила стадия, когда это осознание привело бы к действиям. Пока этого не произойдет, пока вооружение не будет отведено, а позиции и средства не будут разведены, конфликт, очевидно, будет продолжаться.
— Окончательно развести силы и средства пока не удалось даже на трех пилотных участках. Если в Петровском и Золотом договоренности были реализованы, то в станице Луганской ситуация не изменилась. Почему?
— Если мы будем говорить о конкретном примере станицы Луганской, данный принцип применим и в этом случае. Стороны признали, что они находятся слишком близко друг к другу и там, где это происходит, возникает напряженность. Наши отчеты четко показывают, что там — как и в других районах, где стороны находятся на слишком близком расстоянии, — боевые действия продолжаются. На самом деле, что сейчас необходимо сделать по обе стороны от линии соприкосновения, так это изменить логику мышления — с военной на гражданскую. На первый план должна выйти гуманитарная повестка, основанная на нуждах мирного населения. Стороны заявляют, что защищают людей. И они должны принимать меры для того, чтобы показать, что в действительности делают это. Это и будет означать, что произошло смещение приоритетов в пользу населения. Тогда решения, я считаю, будут приниматься намного проще.
— Не считаете ли вы, что в помощь Минским соглашениям требуются новые форматы?
— Сами по себе Минские соглашения не являются проблемой. Они — не причина тупиковой ситуации. Ведь стороны конфликта согласились, что разработанные в Минске меры необходимы для того, чтобы положить конец насилию. Что касается военно-технических мер, то они уже испытывались в других конфликтах. Когда они будут реализованы, ситуация станет стабильной. Если у всех сторон будет желание сделать это, я не вижу ни одной причины, чтобы взятые ими на себя в Минске обязательства не могли быть реализованы. А если такого желания нет, то о каких бы мерах ни договаривались, ситуация не изменится. Можно подготовить проект нового хорошего документа. Однако без политической воли ни один новый документ, вероятно, ситуацию не изменит.
Алексей Забродин, Дмитрий Лару, газета «Известия»