В ходе своего визита в Иерусалим на минувшей неделе советник президента США по национальной безопасности Джон Болтон сделал три важных заявления по Ирану.
Во-первых, смена режима в этой стране “не является целью администрации Трампа”. По словам Болтона, задача Вашингтона — “внесение изменений во внутреннюю и внешнюю политику Тегерана”, но не более того.
Вторым важное заявление: “Санкции против Ирана оказались уже более эффективным, чем мы сами полагали”. А третье относилось прямо к России и ее интересам. Согласно советнику президента США, в ходе беседы его шефа с президентом России Путиным последний отметил заинтересованность в том, чтобы вооруженные силы Ирана покинули Сирию.
В ходе своего визита в Иерусалим на минувшей неделе советник президента США по национальной безопасности Джон Болтон сделал три важных заявления по Ирану.
Во-первых, смена режима в этой стране “не является целью администрации Трампа”. По словам Болтона, задача Вашингтона — “внесение изменений во внутреннюю и внешнюю политику Тегерана”, но не более того.
Вторым важное заявление: “Санкции против Ирана оказались уже более эффективным, чем мы сами полагали”. А третье относилось прямо к России и ее интересам. Согласно советнику президента США, в ходе беседы его шефа с президентом России Путиным последний отметил заинтересованность в том, чтобы вооруженные силы Ирана покинули Сирию.
Массовые выступления в Иране в последние недели действительно набирают обороты — однако это там уже не в первый раз, и в предыдущий, например, США сами себе навредили. Открытые призывы из Вашингтона свергнуть власть в Тегеране моментально привели к обратному эффекту. Отсюда и осторожность в выражениях сейчас — свидетельствующая о том, что кое-чему в Белом доме все-таки учатся.
Что же касается “превысивших ожидания Болтона санкций”, то с этим трудно поспорить. В Иране неспокойно уже не только на улицах столицы, но и в глубинке, где проживают основные сторонники официальной идеологии. Там, конечно, изначально недовольны не отсутствием свобод, а напротив — избыточным либерализмом нынешней власти. И там определенно не стремятся к содружеству с Вашингтоном. Но это не мешает бунтарям любого толка радовать Болтона и его единомышленников в США.
Другой фактор — определенные успехи администрации Трампа в их открытом конфликте по Ирану со странами Западной Европы.
С одной стороны, правительства европейских стран заняли жесткую позицию против выхода из соглашения. Так, министр иностранных дел Великобритании Джереми Хант прямо дал понять в ходе встречи на днях с государственным секретарем Майлом Помпео в Вашингтоне, что позиция его страны неизменна: Лондон не собирается выходить из договора с Ираном. В этот же день из выступления главы атомного агентства Ирана Али Акбара Салехи стало известно, что Великобритания поможет работе тяжеловодного реактора неподалеку возле города Арак. Англичане заменят там американских специалистов.
Министр иностранных дел Германии пошел еще дальше, объявив о необходимости для Евросоюза юридически защитить европейские компании от американских санкций против Ирана. В статье в газете Handelsblatt он призвал создать Европейский валютный фонд и независимую систему платежей. Такого рода радикальные идеи отмежевания от США слышатся нечасто среди их ближайших союзников.
Тем не менее крупнейшие европейские компании покидают Иран одна за другой. На днях авиакомпании Air France и British Airways сообщили, что прекратят полеты в Исламскую Республику. И это еще до запланированного на ноябрь ужесточения санкций.
Deutsche Telekom ушел из иранских торговых точках еще в мае. Принадлежащий полностью немецкому государству железнодорожный концерн Deutsche Bahn полностью сворачивает свои дела в стране к сентябрю. А фирма Adidas отказалась от поставок иранским футболистам.
Иными словами, декларативная политика Евросоюза не совпадает с фактами жизни.
Мало кто готов потерять доступ к американскому рынку ради сохранения позиций в Иране.
Что это дает сегодня России и как может быть воспринято ее политическими лидерами? Можно с уверенностью сказать, что неприятие Москвой политики санкционного принуждения со стороны США последовательно и неизменно. В свое время Россия участвовала в международных санкциях против Ирана и поддерживала их, но затем сыграла важную роль в достижении соглашения с Тегераном. Неприятие в нынешнем мире политики давления со стороны США — в этом позиции Москвы и Тегерана схожи.
При этом в России не могли не обратить внимания на то, что Иран после снятия санкций не подписал почти ни одного значимого контракта с российскими фирмами.
Ситуация же в Сирии за годы российского присутствия изменилась. Сегодня армия президента Асада успешно справляется со своими задачами на подконтрольной ей части страны. В этом контексте наличие иранских войск на территории — по крайней мере, в районах, близких к Израилю — уже не насущная необходимость для существования САР.
Разумеется, вывод иранских сил (если он вообще начнется) не произойдет немедленно. Но можно предположить, что Тегерану будет все тяжелее в ближайшее время нести расходы на пребывание в Сирии — на фоне обострившейся внутренней обстановки.
С другой стороны, Джеральд Сэйб из Wall Street Journal утверждает, что президент Трамп хочет как можно скорее покончить и с американским присутствием в Сирии.
В результате Россия получает в руки довольно богатый материал для управления процессом урегулирования не просто в Сирии, но и во всем регионе.
Авигдор Эскин, РИА