Если Папа Римский возводит свои полномочия к апостолу Петру, то патриарх Варфоломей обращается к славе православной империи, которой уже давно нет, и если нам искать ее аналоги в современном мире, то это во всяком случае не Турция.
Константинопольский патриархат направил на Украину двух своих представителей – экзархов – «с целью подготовки к дарованию автокефалии». Как Украинская православная церковь, так и Московский патриархат отреагировали на этот шаг с резким неодобрением. Стоит объяснить почему.
Является ли сама по себе автокефалия, то есть предоставление национальной церкви (в данном случае украинской) независимого статуса, чем-то в принципе недопустимым? Нет, не является. Проблема в том, как именно сейчас пытаются создать автокефалию и кто этим занимается.
Автокефалию продвигают светские власти, исходя из соображений чисто политических – коротко говоря, Петр Порошенко хотел бы хоть как-то поднять свой околонулевой рейтинг и как-то отвлечь население от бедственных результатов своего правления.
Это побуждает его прибегнуть к хорошо известному политтехнологическому приему – возглавить людей в ходе специально созданного конфликта. Для этого нужен внутренний враг – и таким врагом Порошенко видит Украинскую православную церковь, пребывающую в общении с Московским патриархатом. Ни административно, ни финансово, ни политически Украинская церковь не подчинена Москве, но даже символическая связь с Россией достаточна, чтобы вызвать неукротимую враждебность.
Попытка создать чисто национальную церковь была предпринята в 1992 году, когда возник так называемый Киевский патриархат, или, как его еще называют, «филаретовский раскол», который, однако, никем не был признан в православном мире. Получить признание (документ о таком признании и называется «томос») со стороны православного мира позволило бы принять энергичные меры по подавлению тех православных, которых захотят остаться в общении с патриархом Московским.
Предполагаемое получение томоса, как ожидается, приведет к силовому захвату важнейших монастырей и храмов, возможно, столкновениям и усилению гражданской смуты – что власти вполне устроит. В этом контексте автокефалия явно не способствует ни церковному, ни общественному благу, и, собственно, Украинская православная церковь о ней не просит.
О ней просят политики, по большей части даже формально не являющиеся членами православной церкви, и по соображениям, не имеющим отношения к вере. Как сказал Петр Порошенко, «автокефалия – это вопрос нашей независимости и нашей национальной безопасности. Поэтому и оказывают такое яростное сопротивление Москва и ее пятая колонна в Украине».
Для церковного человека – или хотя бы и нецерковного, но признающего свободу совести, ситуация, когда люди внешние определяют будущее церкви, выглядит дикой.
Константинопольский патриарх Варфоломей, к которому обратились за томосом, увидел в сложившейся ситуации возможность утвердить то, что его критики называют «восточным папизмом». Чтобы понять, о чем идет речь, нам стоит сделать небольшой экскурс в историю.
История церкви на Востоке и Западе развивалась по-разному и привела к формированию разных систем церковного управления. Католическая церковь приобрела черты абсолютной монархии во главе с епископом Рима – папой, который считается преемником апостола Петра и обладает уникальными полномочиями во всем католическом мире, действуя в качестве Vicarius Christi, наместника Христа.
Православная церковь сложилась, напротив, как конфедерация 15 поместных церквей, во главе каждой из которых стоит свой патриарх, полномочия которого очень далеки от папских – как внутри своей церкви, так и тем более по отношению к другим православным церквям.
В православии сложилось понятие «канонической территории» – области, в которой осуществляются полномочия того или иного патриарха. Например, после войны в Южной Осетии, когда к патриарху Московскому обратились с просьбой принять приходы этой страны под юрисдикцию Русской православной церкви, он отказался, поскольку это было бы нарушением канонической территории Грузинского патриархата.
Нарушение канонической территории всеми православными воспринимается болезненно и означает острый конфликт.
В 1054 году произошел раскол между православными и католиками, связанный прежде всего с тем, что православные не были согласны на католическую систему единоличного папского правления.
С тех пор прошла тысяча лет полемики, в которой православные оспаривали притязания папы на власть над всем христианским миром, противопоставляя ей тот коллегиальный тип управления, который сложился в православной церкви. В ходе этой полемики много говорилось о том, что глава церкви в целом – это Христос, и никто из людей не может претендовать на роль «видимого главы церкви», которую католики присваивали папе.
Нынешний конфликт связан с возникшими притязаниями константинопольского патриарха Варфоломея на то монархическое владычество в православной церкви, которым у католиков обладает папа. Патриарх Варфоломей полагает, что вправе действовать единолично, через голову других патриархов, даже прямо против их воли, устанавливая свои порядки на чужих канонических территориях. Впрочем, даже Папа Римский при всем своем монархизме обычно избегает действовать с такой грубостью.
В обоснование своих притязаний патриарх Варфоломей приводит практику так называемого первенства чести, сложившуюся в годы расцвета Восточной Римской империи, когда ее границы фактически совпадали с границами православного мира. Из той эпохи и происходит титул «вселенский» – в то время «вселенная», «ойкумена», обозначала «обитаемый мир», который для жителя Римской империи почти полностью умещался в ее границах.
Великий град Константинополь, Царьград, как его называли наши предки, тогда был столицей цивилизованного мира – более того, столицей мира вообще, который люди тогда знали. И первенство чести для епископа этого города было по-своему естественным.
Сегодня эта великая православная империя уже давно не существует, патриарх Константинопольский находится на территории мусульманской Турции, в городе, который сейчас называется Стамбул, количество православных греков, проживающих в этом городе, составляет менее 100 человек.
Если Папа Римский возводит свои полномочия к апостолу Петру – то есть стремится обосновать их на факте церковной, а не внешней истории, то патриарх Варфоломей обращается к славе православной империи, которой уже давно нет, и если нам искать ее аналоги в современном мире, то это во всяком случае не Турция.
Но желание Порошенко как-то поднять свой рейтинг создало политическую возможность для патриарха Варфоломея заявить о себе как о главе всего православного мира – и он ее использовал.
Будет ли выдан томос филаретовскому расколу – пока неясно. Конечно, легализация раскола, отделившегося от другой поместной церкви, будет чрезвычайно скандальным шагом, который полностью разрушит всю веками складывавшуюся систему отношений между православными церквями. Еще недавно казалось, что настолько безответственного шага патриарх Варфоломей не совершит. Его последние действия, такие как назначение экзархов, подрывают уверенность в этом.
Увы, православный мир стоит на грани раскола, аналогичного расколу 1054 года и вызванного подобными же причинами – притязаниями одного из иерархов на единоличную власть над церковью.
#{author}Тем временем многие патриотические комментаторы в украинских СМИ и сетях обнаружили причину, по которой все 27 лет независимости Украина не могла стать второй Францией или Швейцарией. Во всем виновата Украинская православная церковь Московского патриархата, и как только нация избавится от «московских попов», так чудесным образом осуществятся все обещания Майдана и молочные реки потекут в кисельных берегах, и даже колбаса подешевеет, как прорицал один из духовных лидеров движения за автокефалию.
Со стороны глядя, можно заметить, что рассчитывать на это не стоит – национализм не произвел ничего хорошего до этого, и нет оснований ожидать, что в будущем это изменится.
Церковь же Божия переживет и это – она уже 2000 лет переживает и яростные гонения, и недостойных иерархов, и расколы, и все, что в нее яростно бросает этот мир.
Сергей Худиев, ВЗГЛЯД