Межотраслевая группа европейских предприятий по производству и использованию металлов выступила с предупреждением о катастрофических последствиях дефицита китайского магния и призвала к принятию мер против неминуемого риска остановки производства в Европе
Поскольку Евросоюз почти полностью (на 95 процентов) зависит от Китая в обеспечении своих потребностей в магнии, европейские отрасли, производящие и использующие алюминий, чугун и сталь, а также их поставщики сырья уже страдают от дефицита. В дальнейшем же проблема через производственно-сбытовые цепочки угрожает распространиться на тысячи европейских предприятий и подвергнуть риску миллионы рабочих мест, включая такие ключевые сектора, как автомобилестроение и строительство. Цены на магний в Европе в размере 10-14 тысяч долларов за тонну авторы воззвания называют грабительскими на фоне цены в две тысячи долларов в начале года. Они прогнозируют, что к концу ноября запасы магния в Европе окончательно иссякнут, что приведет если не к полному коллапсу, то к очень серьезному обвалу европейской промышленности.
Что же случилось на самом деле и в чем причины этого?
Для начала стоит упомянуть, что магний широко используется в металлургической промышленности и машиностроении. Магний — самый легкий конструкционный материал, используемый в промышленных масштабах. Сплавы магния весят вчетверо меньше стали. Кроме того, магний прекрасно обрабатывается. Поэтому его основная область применения — в качестве легкого конструкционного металла в сплавах. В частности, он активно используется в автомобильной и авиационной промышленности.
Китай в последние годы обеспечивал 80-85 процентов всего мирового производства магния. Кстати, Россия, обладающая крупнейшими запасами этого металла в мире, одновременно является ближайшим преследователем Китая, однако вырабатывает его в объемах раз в 13-15 меньше китайских. Производство сосредоточено на предприятиях в Березниках (АВИСМА) и Соликамске (“Соликамский магниевый завод”). И довольно показательно, что после длившихся несколько лет споров и разбирательств по поводу перехода прав собственности на акции соликамского завода Генеральная прокуратура недавно потребовала изъять их в пользу государства, мотивируя это незаконностью приватизации в 1992-1996 годах.
Но вернемся к европейскому дефициту магния. Потребляя около 17 процентов производимого в мире магния, сама Европа производит его в минимальных объемах. А потому почти полностью зависит от поставок из Китая. Но правительство КНР в сентябре решило закрыть 35 из 50 плавильных заводов, а производство на остальных снизить вдвое. Собственно, это и породило столь сильный дефицит.
И тут самое время задать вопрос голосом Михаила Галустяна: “А кто это сделал?” В смысле: зачем Китай резко сократил производство магния?
Ответ прост: из-за энергокризиса.
Из-за энергокризиса, порожденного западной зеленой повесткой. Из-за того самого “зеленого перехода” к углеродной нейтральности, который Запад навязывает самому себе и остальному миру.
В рамках выполнения этих требования Китай не только пообещал прийти к упомянутой углеродной нейтральности к 2060 году, но и начал активно в этом направлении двигаться. В июле в Китае внедрили новую систему обмена квотами на эмиссию СО2. Еще до того Китай начал активно закрывать угольные шахты — за несколько лет были закрыты многие сотни.
А в сентябре страна столкнулась с жесточайшим энергокризисом, с которым пришлось бороться не только путем открытия ранее законсервированных шахт, но и через директивное сокращение потребления электроэнергии.
Кстати, проблема нехватки магния уже достигла Северной Америки. Канадская компания Matalco Inc., производящая заготовки из алюминиево-магниевых сплавов, сообщила своим клиентам на прошлой неделе, что доступность магния “иссякла” и, если дефицит сохранится, ей придется сократить производство и поставки сплавов уже в следующем году.
Евросоюз сейчас ведет переговоры с Китаем, побуждая его увеличить производство магния. Но, конечно же, не предлагая помощь в форме дополнительных поставок энергоносителей: предполагается, что китайцы должны изыскать дополнительную энергию для удовлетворения европейских хотелок сами.
Но разве проблема только в магнии?
В прошлом году в мире проявился дефицит микросхем, из-за которого автомобильная промышленность (и не только она) уже понесла и продолжает нести потери, поскольку справиться с нехваткой чипов так и не удается. Совсем недавно мы писали о дефиците совсем другого рода — о нехватке водителей-дальнобойщиков, особенно остро проявившейся в Великобритании. Тут наметилось любопытное продолжение: после вынужденного повышения зарплат дальнобойщикам Британия столкнулась с жестким дефицитом водителей автобусов. Все наслышаны о дефиците угля и газа в той же Европе (и в Юго-Восточной Азии, кстати). К весне в Европе прогнозируется дефицит удобрений. Кроме того, весь мир стоит еще и на пороге дефицита меди — ее запасы на лондонской бирже снизились до рекордно низкого уровня за полвека торгов, а цена за год выросла в полтора раза.
Этот перечень можно продолжать. И все эти проблемы связаны отнюдь не только с пандемией COVID-19. Они в не меньшей, а возможно, и в большей степени порождены действиями Запада. Во-первых, специфическими методами борьбы с кризисом, основанными на эмиссии немыслимых и ничем не обеспеченных объемов мировых валют (прежде всего доллара). Во-вторых, инспирированным Западом “зеленым переходом”, который в продвигаемом виде представляет собой не столько заботу о природе, сколько заботу о сохранении экономического превосходства за счет других стран.
На фоне этих действий инфляция, ситуативные дефициты разных товаров и перманентные проявления энергокризиса во всем мире будут становиться все более привычными. Как сегодня становятся все более привычными фотографии полупустых стеллажей американских супермаркетов, напоминающие прилавки советских магазинов на рубеже 1980-90-х годов.
Валерий Михайлов, РИА