В Великобритании борьба за кресло премьера постепенно выходит на финишную прямую, поэтому оба кандидата — Риши Сунак и Лиз Трасс — стремятся укрепить свои позиции и завоевать приверженность избирателей
Из реальных достижений похвастать нечем, потому в ход идут громкие заявления.
В своих взглядах в отношении России они едины и равноудалены от реальности: бывшая глава Форин-офиса заявляла о намерении добиться поражения Кремля на Украине, а экс-канцлер Казначейства Ее Величества и вовсе недавно назвал спецоперацию “фашистским вторжением”. В общем, яркие образцы охватившей Запад русофобии: детально анализировать подобное смысла немного, но иллюстрируют отношение к России подобные высказывания довольно ярко — в самый раз для глав о деградации атлантического сообщества из будущих учебников по истории.
Куда интереснее позиция Сунака в отношении Китая. В своем недавнем выступлении он обрушился с критикой на предшественников: дескать, хватит расстилать красные ковровые дорожки перед Пекином. Он назвал КНР “самой большой долгосрочной угрозой для Великобритании экономической и национальной безопасности мира”.
Допустим, мы поняли, что имеет в виду Сунак, говоря о “национальной безопасности мира”, хотя, даже если переводить national в этом контексте как “государственная”, фраза не становится менее косноязычной.
На этом он не остановился и пообещал не просто положить конец совместным проектам между Лондоном и Пекином, которые могут помочь последнему в технологическом или, боже упаси, военном плане: Сунак рассказал о планах закрыть 31 действующий в Великобритании институт Конфуция. Непонятно, правда, каким образом отказ от изучения китайского языка будет способствовать защите интересов короны, но раз коллег по Консервативной партии вдохновляют такие лозунги, то почему нет.
Однако на антикитайскую риторику Сунака следует обратить внимание по другим причинам.
Важно помнить, что при правительстве Бориса Джонсона первым членом, который понял, что начальник справляется с политическими скандалами и управлением страной еще хуже, чем с расческой, и с корабля надо бежать, стал именно Риши Сунак. За это бывшие коллеги и сам пока еще премьер его, мягко говоря, недолюбливают: как писала The Times, Джонсон призывал выбывших из гонки на пост лидера консерваторов поддерживать “кого угодно, кроме Риши”.
Совсем недавно, в 2015 году, бывший финансист впервые избрался в палату общин, а уже с января 2018 года работал в правительстве Терезы Мэй в должности помощника министра жилищно-коммунального хозяйства, общин и местного самоуправления. Спустя всего полтора года он стал главным секретарем Казначейства, а уже через полгода сменил на посту канцлера Саджида Джавида.
Поразительный карьерный рост даже по нынешним меркам. Сунака никак нельзя назвать “премьером из трущоб” — несмотря на любовь к рассказам о работе официантом в юности. Судите сами: частная школа, бакалавриат Оксфорда и магистратура Стэнфорда — Риши рос в весьма зажиточной семье индийских иммигрантов.
Но ключевым толчком для его карьеры, несмотря на обилие дипломов, стал брак. Еще во время учебы в Стэнфорде он познакомился с Акшатой Мурти, и в 2009 году пара поженилась. Супруга Риши девушка не простая — дочь миллиардера Нараяны Мурти, основавшего корпорацию Infosys. СМИ называют его отцом индийской IT-отрасли.
Именно из-за акций этой компании британские газеты оценивают состояние супруги бывшего министра финансов в 900 миллионов долларов, что формально делает ее богаче самой королевы Елизаветы II.
Подобные связи сыграли далеко не последнюю роль в карьерном росте Сунака. При этом важно помнить, что сам он — индуист, и это несколько упростит ему работу по развитию отношений с Дели. Правящая в Индии Бхаратия Джаната Парти с момента основания провозглашала хиндутва (индуистский культурный национализм) краеугольным камнем своей идеологии.
Конечно, из сказанного выше не следует, что теперь индийский слон — брат британского слона, но это дает Лондону небольшое преимущество в случае победы Сунака. Кроме того, в таком контексте его критика Китая играет уже несколько иными красками: это не просто заявление представителя западного истеблишмента, но высказывание индуиста с очень тесными связями в индийской экономической элите.
Отношения Индии и Китая хоть и остаются партнерскими, но не лишены темных пятен — территориальные споры и активная поддержка Пекином Исламабада очень сильно дают о себе знать. И у Сунака будет широкий инструментарий для разжигания возможного противостояния.
При этом некоторые СМИ напоминают, что в бытность канцлером он активно работал над укреплением экономических связей Китая и Великобритании, а его риторика — лишь часть предвыборной кампании. Вот только источниками таких заявлений служат высокопоставленные инсайдеры из Консервативной партии, которые, как уже упоминалось, испытывают к Сунаку личную неприязнь.
Почему это должно волновать Россию?
Дело в том, что формирование новой системы международных отношений, начало которому положила спецоперация российских войск, подразумевает консолидацию тех, кого не устраивает однополярный мир, где условия диктует Вашингтон. Одной из основных и наиболее активно растущих площадок для объединения усилий volens nolens становится БРИКС, прирастающая все новыми буквами.
Конечно, по степени интегрированности она уступает Западу, но это нельзя считать исключительно недостатком — в грядущую зиму Европа, столкнувшись с рецессиями и нехваткой топлива для обогрева жилья, на себе прочувствует минусы послушного следования указаниям США. Это в конечном итоге и есть основная суть противостояния: альянс стран с суверенитетом против альянса стран с сувереном.
И обострение противоречий между Пекином и Дели способно значительно осложнить формирование блока государств, выступающих против неоколониализма. Именно поэтому фактор Сунака может сыграть важную роль в этой борьбе.
Давид Нармания, РИА