И с чего это вы взяли, будто однополярный (то есть американский) мир только что кончился на наших глазах и воцарилась многополярность? Ничего такого нет и не будет никогда. Америка — гегемон навеки
Это выступление в стиле “а Баба-яга против” (против многополярности в данном случае) принадлежит двум профессорам из довольно известного Дартмутского колледжа (штат Нью-Гэмпшир, США) в их статье в новом выпуске Foreign Affairs. И оно замечательно как учебное пособие на тему: “Если нельзя, но очень хочется, то можно”. А очень хочется, чтобы мир навечно был американским.
Методика доказательств у нашей двуглавой Бабы-яги выглядит поначалу убедительной, потому что она увлечена арифметикой. Авторы раскладывают показатели мощи, особенно военной, присуждают каждому показателю очки. Получается, что ближайший конкурент — Китай — еще несколько десятилетий не сравняется с США по всем показателям военной мощи. Куда там, в самом деле, 12 шумным атомным китайским подлодкам против 68 американских тихих? Далее, вы говорите, что у Китая большой ВВП, но, по нашим подсчетам, цифры дутые — опять арифметика рулит.
Это, кстати, разговор не о многополярности, а только о двух полюсах, как в прошлом веке. Но даже и двух арифметика нам не показывает — Китай недотягивает. А если вместе с Россией? Все равно недотягивает. Ну а чтобы возникло еще несколько полюсов — какая-то Индия, не говоря о прочих… Это просто смешно.
Дальше нас уговаривают не огорчаться. Многополярный мир, например, в XIX веке или между двумя мировыми войнами был очень плох, шли сплошные войны. (А сегодня не идут?) Потому что было несколько ведущих стран, примерно сопоставимых по военной мощи, все они шатались туда-сюда, создавая непрочные коалиции и пакты. Вдобавок тогдашние технологии работали быстро: лет десять — и ты перевооружился, сейчас это медленнее. В общем, неужели вы опять хотите в то непрочное время?
А теперь вам уступочка: ну хорошо, сегодня власть США не такая абсолютная, как раньше, то есть изменился характер однополярности. Но и только.
Доверчивому читателю легко не заметить главную пакость, которую ему Баба-яга подстроила буквально в первых строчках своего сочинения: это рассуждения о том, в чем сила. Многие, оказывается, думают, что сила — это влияние, то есть “способность заставить других делать то, что ты хочешь”. А на самом деле все не совсем так: сила и власть — она просто в ресурсах, особенно военных и экономических.
Очень интересно. А как насчет способности страны жить как хочется, не спрашивая ни у кого и ни на что разрешения, — это не сила? Нет, наши два автора, любители простой арифметики, все воспринимают только как физическую способность кого-то победить в войне. А если способности нет, то нет и силы, никого вы ни к чему не вынудите и вы никакой не полюс влияния в мире.
Так ведь эта магия простых цифр уже затуманивала всем мозги — и не так давно. Середина 1930-х: Британская империя по всем арифметическим подсчетам была настолько сильнее всех остальных ключевых стран, что никто особо и не спорил — это сверхдержава на века. Никакие сценарии не могли даже предположить, что эту военную мощь с ее ресурсами из Индии, Африки, с Ближнего Востока кто-то может даже пошатнуть. Но где оказалась та сверхдержава уже в середине 40-х? А 50-х? Невероятное стечение обстоятельств, понимаете ли. Не просчитали.
И это не все. Нетрудно заметить, что два профессора мыслят в категориях даже не прошлого, а позапрошлого века: есть народы, большие и маленькие, у каждого народа есть государство, у государства есть военная мощь, ее и сопоставляем.
Но сегодняшний мир устроен гораздо сложнее, в нем поверх границ действуют разные лобби — информационное, финансовое, медицинское, нефтегазовое, зеленое и множество других. И это мы еще не начинали долгий и сложный разговор насчет силы идей или такого фактора, как усталость народа или народов от нескончаемой обработки мозгов. Чтобы из этого выводить общие формулы, будет недостаточно даже высшей математики.
Дмитрий Косырев, РИА