Эмманюэль Макрон может привнести в Йоханнесбург деструктивную повестку
Вокруг августовской встречи глав государств БРИКС в Южно-Африканской Республике 22-24 августа раскручивается сразу несколько интриг. Помимо различных вариантов участия в мероприятии российской делегации, неподдельный интерес к нему проявил французский президент Эмманюэль Макрон, ещё в июне запросивший приглашение в Йоханнесбург. Если, к примеру, в МИД Индии посоветовали задать вопрос о том, будет ли оно в конечном итоге направлено, властям страны – организатора саммита, то пресс-секретарь российского президента Дмитрий Песков сказал, что в Кремле не понимают, в каком качестве французский лидер мог бы принять участие во встрече глав стран – участниц БРИКС и с какой целью. Подтвердил эту позицию заместитель министра иностранных дел РФ Сергей Рябков, сообщивший: Россия донесла до партнёров на юге Африки, что считает неуместным участие президента Франции в августовской встрече. «Принимающая сторона решает, кого принимать, в каком формате. Но не менее существенно, что приглашению должны предшествовать консультации в кругу всех участников БРИКС», – заметил дипломат.
Апрельский визит Макрона в Китай был отмечен рассуждениями на тему «стратегической автономии» Европы, равно как и эфемерными намёками на более независимый внешнеполитический курс Старого Света. Недавно Total Energies согласилась продавать природный газ Китаю в юанях, что рассматривается некоторыми наблюдателями как свидетельство понимания Парижем одного из приоритетов БРИКС – увеличения доли взаимной торговли в национальных валютах. Декларативное обещание нейтралитета в случае вероятного конфликта из-за Тайваня и некоторые другие шаги, по-видимому, также призваны обеспечить благорасположение со стороны китайских лидеров. Не стоит сбрасывать со счетов и торгово-экономические связи Бразилии с Евросоюзом, не менее 15 % которой идёт реэкспортом через соседнюю Французскую Гвиану в льготном таможенном режиме. За символическую плану Бразилия использует космодром Куру на территории той же Гвианы, из административного центра которой, Кайенны, планируется строительство железной дороги в сопредельных район бразильской Амазонии…
Элементы угасающего французского колониализма в Африке оказывают влияние и на региональные расклады: к примеру, через систему «африканского франка» Париж так или иначе контролирует 14 государств континента, что является модернизированной формой колониализма. Едва ли случайно и то, что по факту в ЮАР не поддерживают требования соседних островных государств о возвращении им принадлежащих Франции группы островов в Мозамбикском проливе и в западной части Индийского океана.
Пока в Претории отмалчиваются, в Москве указывают на необходимость окончательной деколонизации «заморских» владений Франции. В частности, Париж по-прежнему сохраняет свой суверенитет и контроль над островом Майотта, аннексированным в середине 1970-х годов у Союза Коморских Островов (архипелаг между африканским побережьем и Мадагаскаром), невзирая на неоднократные резолюции Генеральной Ассамблеи ООН, призывающие Францию вернуть эту территорию, напомнил в феврале С. Лавров в ходе очередного правительственного часа в Госдуме России. То же самое касается и «отторгнутого Лондоном у Маврикия острова Чагос, откуда около полувека назад британцы, вопреки решениям ООН, по сути, изгнали местное население ради создания своей военной базы, где она сейчас и благополучно продолжает функционировать», продолжил глава российской дипломатии. Географическое положение Майотты позволяет контролировать не только весь Мозамбикский пролив, но практически всё континентальное побережье юго-восточной Африки.
Пикетируя в мае посольство Франции в Претории, активисты южноафриканской парламентской оппозиции из партии «Борцы за экономическую свободу» чётко обозначили антиколониальную повестку в отношении Парижа, включая также крупный остров Реьюньон – ещё один «заморский» французский департамент в юго-западной части Индийского океана. Официальные же власти ЮАР и здесь предпочитают отмалчиваться. Между тем бывший французский Мадагаскар уже не первое десятилетие требует возвращения Францией отторгнутых от него островов Эпарсе (Мозамбикский пролив), Жуан-ди-Нова, Бассас-да-Индия, Европа, Глорьез, Гейзер. В свою очередь, бывший британский Маврикий требует от Парижа возвращения острова Тромлён.
И хотя суммарная площадь этих небольших островков не превышает 40 кв. км, благодаря им общая акватория морской экономической зоны Франции в Индийском океане достигает колоссальных размеров более чем в 640 тыс. кв. км, более чем на 15% превышая территорию самой метрополии. На шельфе некоторых из этих островов предварительно разведаны значительные запасы нефти и газа, немало интересующие иностранные и транснациональные энергетические компании. Заинтересованность Парижа в сохранении этих территорий подкрепляется дислокацией на многих из них военных объектов метрополии. В ходе поездки на острова Эпарсе в октябре 2019 г. Макрон заявил, что Франция будет и впредь защищать свой суверенитет в этом регионе, спровоцировав негативные комментарии со стороны властей Мадагаскара и других заинтересованных островных стран, но не в ЮАР.
Таким образом, стремление президента Франции (дела у которой в регионе Сахеля идут, мягко говоря, неважно) хотя бы как-то обозначить себя и интересы своей страны на юге Африки, всеми правдами и неправдами проникнув на саммит БРИКС в Йоханнесбурге, выглядит вполне логичным. Вместе с тем недоумение вызывает позиция некоторых российских экспертов, полагающих (вопреки официальной позиции) целесообразным и по крайней мере нелишним участие Макрона на встрече глав государств БРИКС. Например, по мнению НИУ ВШЭ В. Горбачевой, Москве не стоит «быть против приглашения Макрона», которое «было бы сильным сигналом в сторону США – мол, даже ваши союзники не против сотрудничества с нами, несмотря на санкции и попытки уколоть и ограничить БРИКС». Похожая оценка у программного директора клуба «Валдай» Тимофея Бордачева: появление Макрона на саммите в ЮАР будет «довольно неплохо для всего БРИКС, потому что покажет неспособность США контролировать своих союзников. С приездом Макрона многие страны мира увидят на символическом уровне, что Европа – не просто верная территориальная база военных интересов США».
Дмитрий Нефёдов, ФСК