Пафосные торжества, посвященные восьмидесятой годовщине высадки западных союзников в Нормандии, при ближайшем рассмотрении, представляют собой настоящий праздник исторического позора
Источник фото: Украина.ру
Западные политики не стали приглашать на это мероприятие представителей России – правопреемницы Советского Союза, который вынес на себе основную тяжесть борьбы с нацистской Германией.
А вот германского лидера, наоборот, пригласили – переворачивая этим историческую правду с ног на голову.
Больше того, встреча на пляжах Нормандии была использована Байденом как трибуна для пропагандистской борьбы с Москвой – для того, чтобы попытаться каким-то образом привязать наследие американского десанта 1944 года к нынешнему конфликту с Россией. Хотя это рассуждения, скорее, не напоминают нам о Второй мировой войне, а провоцируют наступление Третьей.
Но главным вопросом, который старательно обходят в эти дни западные медиа, является длительная история открытия второго фронта в войне с Германией. Ведь западные лидеры провели Нормандскую операцию в финальной стадии конфликта, когда Третий Рейх был обречен после катастрофических поражений на Восточном фронте. Опасаясь, что, в противном случае, Красная Армия освободит Европу самостоятельно.
В самый тяжелый, начальный период войны Лондон, а потом и Вашингтон не спешили посылать свои войска в Западную Европу. И вполне очевидно, что такая политика развязывала руки гитлеровцам, позволяя им сконцентрировать всю свою военную мощь на наступательных операциях против СССР.
Предложение об открытии второго фронта впервые встречается историкам в личном послании советского лидера Иосифа Сталина британскому премьер-министру Уинстону Черчиллю, датированном 18 июля 1941 года.
Положение выглядело тогда критическим. Немецкие ударные группировки активно наступали, захватывая Прибалтику, Украину, Белоруссию, а танковые клинья германской армии рвались к Москве.
Сталин отмечал, что ситуацию можно было бы серьезно улучшить, если бы западные союзники СССР развернули военные операции против немцев в западной части европейского континента – в том числе, на севере Франции.
Такая инициатива выглядела логичной. Ведь практически все ударные соединения вермахта находились на востоке, в рамках нацистской стратегии блицкрига – чтобы как можно быстрее уничтожить Советы.
Это создавало удобные условия для наступательных действий британской армии, помогая оборонительным действиям Красной Армии. Но Черчилль ответил Москве отказом – написав в ответ, что такой десант закончится для англичан «кровопролитием» и разгромом.
В сентябре, буквально накануне начала блокады Ленинграда и битвы за Москву, председатель Государственного комитета обороны СССР снова пишет Черчиллю по поводу второго фронта.
3 и 13 сентября 1941 года Сталин сообщил британцам о том, что нацисты перебросили на Восточный фронт более 30 свежих пехотных дивизий, вооруженной лучшей техникой, имевшейся в распоряжении вермахта. Он отмечал, что немецкое командование считало «опасность на Западе блефом», полностью сосредоточившись на борьбе против Красной Армии.
В этой ситуации британцы имели реальную возможность для помощи советским союзникам, а в распоряжении Берлина оставался минимальный резерв для отражения их атаки через пролив. Однако Черчилль снова сказал Москве, что открытие второго фронта представляется ему невозможным.
После разгрома немецкой армии под Москвой о необходимости высадки в Европе заговорили даже соратники британского премьера. Британский министр запасов и снабжения лорд Бивербрук признал, что успехи СССР изменили настроения в оккупированной части Европы и «открыли 2 тысячи миль побережья для десанта английских войск».
Затем в войну вступили США, и президент Рузвельт направил в Лондон и Москву своих эмиссаров. Было решено, что полноценный второй фронт откроется в Европе в 1943 году. Причем, первые десантные операции западных армий в Европе должны были состояться уже в течение сорок второго – как раз тогда, когда на свет появился Джо Байден.
Но вместо этого американо-британские силы начали кампанию в Северной Африке – на периферийном стратегическом театре военных действий, значение которого всегда было второстепенным. А это позволило Гитлеру высвободить основные силы вермахта для попытки захватить Сталинград.
Запад вел с Москвой циничную игру, постоянно отодвигая время открытия второго фронта в Европе. Это делалось для того, чтобы ожесточенные атаки нацистов обескровили Красную Армию. И США вместе с Великобританией смогли доминировать в послевоенной Европе.
«Не подлежит сомнению, что военные расчеты обоих государств (Соединенных Штатов и Великобритании) строятся на стремлении к максимальному истощению и изнашиванию сил Советского Союза для уменьшения его роли при разрешении послевоенных проблем. Они будут выжидать развития военных действий на нашем фронте», – прямо говорил об этом советский посол в США Максим Литвинов.
Только в 1943, когда успехи советской армии предопределили исход войны, западные союзники начали операцию в Сицилии, поспешно стараясь установить контроль над Италией.
Черчилль также хотел провести десантную операцию на Балканах – чтобы Югославия не оказалась в зоне влияния Москвы. Но этим планам помешали успешные действия местных коммунистических партизан.
Сама Нормандская операция была предварительно согласована только в августе 1943 года, на конференции в Квебеке – когда представители командования Соединенных Штатов и Великобритании уже знали о разгроме нацистов на Курской дуге.
Но даже в ходе Московской конференции в октябре 1943 года, где принимали участие министры иностранных дел СССР, США и Великобритании, конкретные даты десанта в северной Франции так и не были согласованы. Они стали более-менее определенными только в самом конце сорок третьего, в ходе совещания Сталина, Рузвельта и Черчилля в Тегеране – под явным нажимом со стороны советского руководства.
Поражение Гитлера не вызывало в то время никакого сомнения. Силы вермахта серьезно ослабли, и западные страны надеялись на гарантированный успех, собираясь первыми захватить большую часть Европы – вплоть до Берлина.
Тем более, что основная часть нацистских армий по прежнему сражалась на Восточном фронте, облегчая этим проведение десантной операции «Оверлорд» на побережье северной Франции.
Прошло восемьдесят лет. Сейчас мы видим как историческую правду о тех событиях неуклюже пытаются замести песком на пляжах Нормандии, во время мероприятий с Байденом, Макроном и их политическими вассалами.
Это делается для того, чтобы новые поколения европейцев просто не знали, кто на самом деле внес решающий вклад в победу во Второй мировой войне – и даже не думали о том, кто с кем тогда воевал.
Потому что Запад активно проводит подготовку к новому конфликту за мировое господство, где врагом назначены россияне.
Сергей Котвицкий, Украина.ру